— Почему вы спите в ботинках? — спросил Норман.
— Меня могут в любой момент вызвать на совещание, — ответил он. — Да и они всё равно чище здешних кроватей.
Норман был полностью с ним согласен. Он помог Министру надеть халат. Оба чувствовали свою схожесть. Неожиданно Министр приобнял Нормана за плечи и усадил рядом с собой на кровать.
— Послушайте, — прошептал он. — Никому другому я этого не сказал бы, но, по-моему, мы оба психи. Все уверяют, будто здесь чисто, мы же с вами видим собственными глазами, какая тут грязища, значит, рехнулись либо они, либо мы.
— Идемте обедать, — ответил Норман. Его не раз одолевали схожие сомнения, но он не намерен был им поддаваться — и не хотел, чтобы Министр еще сильнее его заморочил.
Министр не шелохнулся.
— Лучше бы я умер, — прошептал он. — Хватит с меня. Хватит с меня этого паршивого кабинета. Скопище недоносков. Никто уже меня не слушает. И вас тоже чокнутым считают. Что толку. — Он завязал халат. — Только и остается, что откинуть копыта, — добавил он, — и даже это будет принадлежать моей паршивой мамаше. Должно же в этой забытой богом дыре быть местечко, где можно уединиться, сдохнуть, и чтобы никто тебя не потревожил. Только представьте, каково нам с вами, черт побери, до скончания дней жить в этой вот грязище.
— Идемте лучше обедать, — ответил Норман.
Он сочувствовал Министру, но ему не понравилось, что тот уравнял их положение. Норман ни минуты не сомневался, что у Министра не все дома, а вот в собственном душевном здоровье он если и сомневался, то очень редко. Сегодня же, на грани бреда, не сомневался вовсе. Ему было жаль безумцев, что его окружали, в том числе медбратьев и докторов. Он взял Министра за руку и повел к столу. Обычно к ним никто не подсаживался. Оба были до такой степени одиноки, что держались друг друга, прочие же пациенты великодушно не нарушали их уединения. Однако сегодня их стол уже занял вновь прибывший, который еще не знал здешних порядков. Он робко, с недоверчивым изумлением рассматривал жуткое месиво на своей тарелке. Поднял глаза и увидел, что по бокам от него стоят Норман с Министром, точно собрались его арестовать. Новичок машинально встал, и Норман отчасти догадался, как тот жил прежде. Он понял, как именно его привезли сюда, возможно, и не впервые, потому что скорость его реакции свидетельствовала об укоренившейся привычке, доведенной до автоматизма.
— Не нужно, — сказал Норман. — Садитесь, мы все поместимся.
