— А победитель? — задал вопрос Тэд.
— Пятьдесят! — резко рявкнул Баррет, — Если ты победил двух задохликов оставив позади, то значит ты сильнее их и выдержишь.
Спустя пять минут, он скомандовал подъем. Выстроил нас в линию и заставил бежать несколько кругов по огромному залу.
Первым вырвался Тэд, вторым бежал Оскар, а последним я. Бежали изо всех сил, ну они уж точно, а мне пришлось сдерживаться чтобы не обогнать их и не вырваться вперед, разрывая дистанцию. Хотя это и не пришлось. Первым выдохся Оскар, он резко замедлился, от чего я чуть не влетел в него, и мы оба не рухнули на пол.
Пронесло.
Спустя еще круг, Тэд горделивой походкой прошел в центр зала и начал отжиматься от пола, мне досталось второе место и двадцать отжиманий, а Оскару тридцать плюс громкие упреки Баррета на тему хилости и слабости, а также сердечные заверения, что он даже из такого хлюпика сделает суперсолдата без всяких сывороток.
Я старался отжиматься как можно хуже и медленнее. Заставлял руки трястись, словно от физического напряжения.
— Давай, еще пятнадцать раз барышня! — проревел он, встав рядом, — Или ты думала, что раз ты девушка то мы тебе поблажки будем делать?! У нас в стране равноправие! А это значит, что я тебя буду эксплуатировать также как и этих сопляков!
Мне захотелось показать ему, что я на самом деле не такой слабый, но заставил себя придержать порывы. Не нужно разрушать легенду. Баррет и так смотрит на меня с сомнением, словно понимает, что я притворяюсь слабой девушкой.
А может мне только кажется?
Как только все закончили, старик дал нам время для отдыха. Все молча уселись на пол, а кто-то даже улегся на него. Зал наполняли только жадные частые вдохи и выдохи.
Я лежал на холодном бетоне, и старался дышать как можно громче, чтобы все слышали, при этом смотря как моя грудь то и дело поднимается.
Надоел весь этот цирк.
После короткого отдыха, мы проходили на время полосу препятствий, карабкались по стенам с выемками, а также ползали по земле как в фильмах о службе в армии. И все это время на нас кричал Баррет.
Наконец, когда он объявил об окончании занятия, мы уже еле двигались. Надо отдать должное. Он заставил всех нас выложиться на полную, и даже мне удалось устать. Мышцы горели, наливаясь тяжестью, я чувствовал себя как выжатый лимон, хотелось пить. В горле пересохло и губы начали лопаться.
Все два часа нам не позволялось и капли в рот опрокинуть. Стоило только заикнуться об обезвоживании, Баррет кричал, что злодеи ждать не будут. Или может еще на обед выделять время? Чтобы при этом еще никто не грабил улицы и не беспокоил, давая поесть уставшему герою.
