– Думаешь, я об этом на каждом переулке ору? – с иронией сказал Тосс. – Тебе ли не знать, что слишком многие считают нас оборотнями. Хотя странно, что ты – даже когда я тебя вытаскивал – не догадался!
– Я был не в том состоянии, чтобы соображать.
– Помню.
– Будет лучше, если забудешь.
Вздохнули вместе, вспоминая неведомые события, так или иначе сблизившие их.
– Ты в Кориссию направлялся? – разбил тишину своим вопросом маг.
Тосс печально качнул головой, шумно втянув воздух.
– Мне туда путь заказан.
Плечи обмякли, и даже со спины показалось, что вид у него стал совсем несчастным. Хоть я и не видела глаз, но уверена – он опустил их вниз, чтобы собеседник не мог разглядеть их выражение.
– Неужто изгнали? – встрепенулся Кстинар с истинной тревогой в голосе.
– Давай не будем об этом! – излишне резко сказал кот. И уже мягче продолжил: – Не сейчас.
– Понял. Можешь на меня рассчитывать, – маг ободряюще хлопнул его по плечу. В ответ Тосс признательно сжал его руку, лежащую на плече.
Да, точно друзья. Давние. Настолько давние, что понимают друг друга с полуслова и готовы поддержать в любой ситуации. Дороги переплетаются. Судьбы пересекаются. Им обоим есть кому доверять на этом опасном пути. Только я никому доверять не могу. Теперь особенно остро ощутила свое одиночество и ненужность.
Я снова прикрыла глаза, когда они засобирались ко сну. То, что я сейчас узнала, пожалуй, сохраню от них втайне. Пусть думают, что умнее и хитрее меня, а я уж сумею распорядиться полученной информацией.
Рядом со мной раздалось шуршание, и чья-то рука аккуратно откинула растрепавшиеся волосы с моего лица, проведя по щеке теплой ладонью. Я непроизвольно затаила дыхание, но меня лишь потеплее укутали плащом и оставили в покое.
Утро отозвалось неприятной болью в мышцах из-за жесткой лежанки и раздавшимся над самым ухом резким голосом Кстинара:
– Эй, лежебоки! Подъем!
Я попыталась сонно пошевелиться, но ноги не слушались. Перепугавшись, одним движением села и увидела причину моей неподвижности – свернувшегося клубочком прямо на моих ногах пушистого Тосса, сладко зевавшего и не торопившегося покидать нагретое место.
– Брысь отсюда! – возмущенно замахнулась я на него, достав из-под головы разлапистую ветку.
На котэя это произвело впечатление не больше, чем говорящая мышь. Он медленно потянулся, показав длинные и острые когти, словно невзначай придавив меня еще сильнее. Окинул преисполненным достоинства взглядом и лишь после этого поднялся, пробормотав:
