– Харолд.
– Вот-вот. На его службе. Понятно?
– Ты теперь мой братик? – спросила девочка.
– Сводный. Отец один, матери разные.
Будем надеяться, в таком возрасте уже мозги имеются и лишнего не сболтнет.
– С мужчиной, – сказала женщина ей, – не тронут, понимаешь?
– Ага.
– В сумке еда, – говорю. – Окорок копченый, хлеб. Можете взять.
Это надо было видеть, как жадно ели. Явно не первый день впроголодь живут. Потом девочка насытилась и задремала. Ей и дождь был не помеха, а грязную материнскую накидку, заботливо накинутую, даже не заметила.
Невысокие каменистые холмы тянулись бесконечной чередой, вгоняя в сон. Даже идущих навстречу или в том же направлении не видно. Все сидят по хижинам в тепле. Дорога петляла между ними то вверх, то вниз. Зрелище бесконечно унылое и без постоянно накрапывающего дождика. Потому по-настоящему обрадовался, когда он внезапно прекратился, а повозка вкатилась в свежевымытую широкую зеленую долину. Внизу пахотные земли и домики, на склонах пасутся неизменные овцы. В Иберии их два вида. С обычной шерстью, которых выгоняют на одни и те же пастбища и каждый вечер загоняют в овчарню. И второй, обладающий тонкой, особо ценимой шерстью, называемый «путешествующими». Лето они проводят в горах, иногда достаточно высоко, и лишь с уходом жары спускаются в низовья.
Солнышко греет, и продолжаю начатый вчера на привале у ночного костра рассказ: «Ваш вызов был бы немедленно принят, – отвечал пилигрим, – если б ваш противник здесь присутствовал…»
Как оказалось, я очень многое не помню из земной жизни вплоть до имен однокурсников, зато прочитанные книги могу цитировать буквально страницами. Что этот чересчур хитроумный друид намудрил с памятью?! Совсем не забавно, когда, пытаясь нечто конкретное вспомнить, обнаруживаешь пробелы в знаниях. Это я отвлекся или не стал читать очередной заданный параграф. Так и осталась лакуна. В результате ни формулы, ни обоснования, чтоб вывести самостоятельно. Кажется, излишне оптимистичен был насчет химии с самого начала. А ведь это мой огромный бонус на будущее! По крайней мере, мыло сварю и кое-что посерьезнее черного пороха сделаю.
Пока что травлю с интересом слушающему ребенку прочитанный подростком «Айвенго». Рыцари с налетом благородства, нападения на соседей и прочее знакомое. Ага, не так просто, как кажется. Здесь христианством не пахнет, и «монах», «перекрестился», «поход к гробу Господню» пустой звук. Прямо на ходу приходится переделывать. При этом не всегда аналогии найдешь с ходу, а иногда прямо напрашиваются. Как Вамба объяснял про свинью? Пока пасешь, она называется саксонским словом, а попав на господский стол, превращается в норманна. Можно прекрасно переделать под тутошние реалии. Крестьяне практически сплошь келтиберы и васконы, жители городов называют себя румами, правящий слой белги, ицены, лузоны. Переделать под нужные понятия достаточно легко, но что-то здесь не так с переселением народов. Вроде Европа и Испания, но не такие. На первый взгляд, белги должны обитать в Бельгии. Хотя даже при отсутствии у меня знаний по этому вопросу, может, заплывали или приходили завоеватели-германцы и в Иберию, а при наличии зверолюдей… Явно не та история.
