Горевестник, ничего не получивший и треплющийся о скаредности хозяев, обязательно встретит сочувствие. Это ж не собутыльникам в трактире отдариваться. Будет злой дух приходить или нет, еще неизвестно, а почесать языками в самый раз. К этому моменту наверняка собралась вокруг вся деревня, забив на работы в поле. Уже стояли двое мужиков рядом, изредка мычанием поддерживающие удачные реплики мамаши. Никем иными, как ее детьми, они быть не могли. Уж больно сходство велико с покойным. Высокие, широкоплечие и с орлиными носами. Уж рассмотреть хорошо имел возможность, подбирая башку и укладывая труп.
Наверное, намек на изгаженную репутацию сильно не понравился. Во всяком случае, очередной родич, с ходу заоравший на молодуху, отчего та шарахнулась испуганно, посмотрел недобрым взглядом.
– А кто сказал, что этот вообще ни при чем? – потребовал громогласно.
В отличие от своих братьев он был низкий, но с огромными кулаками и мощной грудью.
– Ты обвиняешь меня в убийстве? – холодно спрашиваю.
– Жиро! – нервно вскричал староста. Ему не понравилось, куда поворачивается, однако приструнить не мог или не хотел. Причины самые разные вплоть до желания деревенских развлечься.
– Я там не присутствовал. Может, сам, а может, с друзьями.
– Зачем привез тело?
– Дважды получить. – Он якобы удивился, откровенно скалясь. – Задарма навариться.
– Ты клеветник и лжец, – столь же спокойно говорю.
Капид бы уже взбесился и накинулся. Но того б и не посмели без веских причин провоцировать.
– Божий суд! – вскричал староста. Он вроде меня защищает, а практически пихает на убой. Молодой парень, явно не вояка.
– Божий суд! – поддержало сборище жаждущих увидеть чужую кровь.
У меня выхода нет. Теперь и уйти не дадут. А отдавать ценности не собираюсь. Пусть возьмут с моего трупа. И если сумеет меня продырявить, на прощанье использую пистолет. Молча вышел со двора и встал между домами. Поединок положено проводить на перекрестке, но здесь ничем не хуже. Две дороги, широкая через весь поселок и поуже – между хижинами. Ходить далеко без надобности. Поскольку мы не из благородных, извлек из ножен кинжал, приготовившись. Длина и класс оружия для Божьего суда не регламентированы. Запросто можно выйти хоть с секирой, если не оговорили заранее.
Его клинок оказался не навахой или мясницким тесаком, самый натуральный сашхо. То есть по-нормальному – шашка. Крестовины нет и изгиб не столь сильный. Кто не в курсе, она ближе к обычному ножу, чем к сабле, но с появлением огнестрела и исчезновением мощных доспехов у легкой конницы стала достаточно распространенной. В руках противника оказалась неприятным и крайне опасным сюрпризом. Где-то полтора локтя длиной, и ею наносят сильные рубящие удары. При его габаритах и медвежьей силе шансов на блокирование практически нет. Пошинкует в момент. Вряд ли не умеет обращаться, иначе не вышел бы с ней на Божий суд. Я посмотрел выразительно на старосту. Все ж должна быть какая-то справедливость. Если он и так здоровее, то пусть тоже с ножом выходит на поединок. Тот изобразил камень, будто не понял. Сука. Лучше б я топор взял.
