— Для усиления фронта перебрасывается из Московского военного округа 21-й механизированный корпус, — ответил Ватутин.
— Что ж, верное решение, — одобрил Георгий Константинович. — На первое время это неплохое усиление. Мехкорпус — это сила! Да и командир его... Я знаю Лелюшенко, он сделает все от него зависящее. Ну а в последующем... В последующем подумаем уже вместе, Николай Федорович. По приказу Ставки я сегодня вылетаю в Москву. — Жуков помолчал и добавил после паузы: — Вижу, что вы до предела вымотались, а, Николай Федорович?
— А кому сейчас легко, Георгий Константинович? — вопросом па вопрос ответил Ватутин. — Тем, кто сейчас в боях, думаю, еще труднее.
— Это верно, — тяжело вздохнул Жуков.
Положение на Северо-Западном фронте ухудшалось с каждым часом. Правда, 8-й армии генерала П. П. Собенникова и 11-й армии генерала В. И. Морозова удалось избежать окружения. Но они из-за недостаточной организованности командования войск фронта продолжали отходить в расходящихся направлениях, неся при этом большие потери. В еще более трудном положении оказалась 27-я армия, которой командовал генерал Н. Э. Берзарин. Ее, сражавшуюся в районе Даугавпилса, уже обтекали танковые клещи врага, готовые вот-вот сомкнуться. Вот почему Ватутин на помощь именно этой армии и нацелил усилия 21-го механизированного корпуса генерала Д. Д. Лелюшенко...
26 июня гитлеровцы крупными силами форсировали Западную Двину и захватили Даугавпилс. Но подошедший в это время корпус Лелюшенко с ходу вступил в бой и остановил дальнейшее продвижение противника, довольно сильно потрепав 56-й мотокорпус противника. Правда, успех 21-го механизированного корпуса дал выигрыш во времени немногим более суток (вскоре под давлением превосходящих сил противника он тоже вынужден был отойти и занять новый рубеж обороны), но и этого оказалось достаточно, чтобы выручить из беды 27-ю армию.
С возвращением Жукова Ватутину стало легче. Во всяком случае, теперь он мог выкроить несколько часов в сутки на отдых. Спал в кабинете не раздеваясь.
Утром 30 июня Жуков вызвал Ватутина. Когда Николай Федорович вошел в его кабинет, Георгий Константинович разговаривал по телефону. Увидев своего заместителя, кивнул, сказал в трубку:
— А вот он как раз у меня... Хорошо... Нет, лучше не одного, а с группой. Да, конечно, товарищ маршал. Слушаюсь.
Положил трубку, пояснил:
— Тимошенко. Звонит уже второй раз. И все по Северо-Западному фронту. Предлагает послать туда представителей из Генштаба, чтобы разобраться во всем на месте. Возглавить группу придется вам.
