Вообще мы планировали поставить впоследствии всю трилогию Галина, но третья пьеса – «Сорри» – о вернувшемся на родину иммигранте, обнаружившем свою бывшую возлюбленную работающей в морге, увидела свет в Театре Ленинского комсомола – эту историю прекрасно играли Инна Чурикова и Николай Караченцов.
Еще одним дипломным спектаклем, взятым в репертуар только что открывшегося театра, стал «Полоумный Журден» по пьесе Михаила Булгакова.
Возобновление «Двух стрел» по пьесе Володина не принесло особого удовлетворения ни мне, ни актерам. Оно было честным, тщательным, но в нем не оказалось азарта, существовавшего в «Двух стрелах» раннего, «доофициального» периода Подвала. К сожалению, последняя редакция получилась гораздо менее интересной, чем тот спектакль, который я ставил в восьмидесятом году в Хельсинкской театральной академии. «Две стрелы» в Финляндии были острее, пронзительнее, да и определеннее по мысли. Одна из рецензий на спектакль называлась «Эта стрела знала, куда ей лететь». Дело, конечно, не в фимиаме, воскуренном финскими критиками, а просто так иногда получается в театре… Видимо, для дипломников Финской театральной академии работа в «Двух стрелах» стала настоящей отдушиной, потому что внимание, уделяемое мною актерским работам, было для них достаточно необычным и неожиданным.
В год открытия подвального театра возник «Билокси-Блюз» Нила Саймона. Спектакль существует в нашем репертуаре до сих пор, то есть четверть века, и через участие в нем проходит уже пятое или шестое поколение моих учеников. В нем были заняты безвременно ушедшие Игорь Нефедов и Сергей Шкаликов. В «Билокси-Блюз» играли и Женя Миронов, и Сережа Безруков, и все те, кто на сегодняшний день есть основа подвального театра.
В восемьдесят седьмом году, когда я ставил «Билокси-Блюз», СССР как раз заканчивал участие в Афганской войне. У меня, как и у моих сограждан, не было никакой надежды публично высказаться по этой проблеме. Но неожиданным резервуаром для одолевавших меня мыслей и чувств оказалась пьеса американца Нила Саймона.
Сюжет «хорошо сделанной» пьесы Саймона – школа молодого солдата – абсолютно переводим на событийный язык не только Советского Союза, Российской Федерации, но и любого другого государства. В центре внимания пьесы – попытка унификации любого нестандартного человеческого создания и тот протест, который она вызывает. Армия одинаково ведет себя по отношению к индивидууму во всех странах и поныне. Я ставил «Билокси-Блюз» в Финляндии и Дании, каждый раз поражаясь живому и острому отклику, рождавшемуся у зрителей этих богатых и мирных стран.
