— Мы посадим вас в лодку в том же месте, что и Мельникова, — сказал он. — Тут оба берега заросли лесом. Вот тут, примерно на милю выше, опушка с русской стороны. Сейчас десять. Около трех мы потихоньку выйдем и пойдем по дороге вдоль реки с нашей стороны, пока не дойдем до места против опушки. Там и будете переправляться.
— Почему на открытом месте? — удивился я. — Разве там меня не легче увидеть? Почему не переправиться в лесу?
— Потому что леса патрулируют, и дозоры каждую ночь на новом месте. Мы не можем отследить их передвижений. Несколько человек уже пытались перейти границу в лесу. Кое-кому удалось, но большинство либо попались, либо им пришлось с боем отступать. Но на эту опушку никто не подумает, что там будут переходить, поэтому краснопузые ее не сторожат. Да к тому же на открытом месте нам и самим будет видно, есть ли кто на той стороне. Будем переправлять вас вот тут, — сказал он и показал на место, где река сужалась у опушки. — В этой теснине течение быстрее, вода шумит, так что нас вряд ли услышат. Когда переберетесь на ту сторону, поднимайтесь на холм и возьмите чуть левее. Там тропинка, по которой выйдете на дорогу. Только будьте осторожны, не подходите к дому вот тут. — Он поставил крестик на бумаге у северного края опушки. — Здесь стоит красный дозор, но в три часа ночи они, скорее всего, будут спать.
Оставалось только подготовить «удостоверение личности», которое должно было послужить мне вместо паспорта в Советской России. Мельников говорил, что я могу спокойно предоставить это дело финнам, которые прекрасно информированы о том, какого рода документы надо брать с собой, чтобы усыпить подозрения красногвардейцев и большевистской полиции. Мы встали из-за стола и прошли в еще одну из трех крохотных комнатушек, из которых состоял домик. Это была своего рода контора с письменными принадлежностями и пишущей машинкой на столе.
— Каким именем предпочитаете называться? — спросил меня Покойник.
— Да любым, — ответил я. — Лучше, наверно, если будет не совсем русское. У меня акцент…
— Его не заметят, — сказал он, — но если хотите…
— Напиши ему украинскую фамилию, — предложил другой финн, — у него выговор похож на малоросский.
Украина, иначе Малороссия, — это юго-западный регион Европейской России, где говорят на диалекте с примесью польского языка.
Покойник на минуту задумался.
— Афиренко Иосиф Ильич, — предложил он, — вполне по-украински.
Я согласился. Один из финнов сел за машинку и, тщательно выбрав определенное место на листе бумаги, стал печатать. Покойник подошел к шкафчику, отпер его и достал полную коробку резиновых штампов разных форм и размеров.
