– Но ты забываешь, что девице кто-то сделал ребенка. И уж никак не Силия, какая бы она ни была рослая и сильная.
– Ничего я не забываю. Ты полагаешь, что тот, кто сделал ей ребенка, тот ее и убил. Но это вовсе не обязательно. Предположим на минутку, что у Силии есть какой-то хахаль и что он одновременно баловался и с Элспет. Допустим дальше, что она от него забеременела, и Силия узнала об этом. Она мне сама призналась, что Элспет ей что-то говорила, будто чувствует себя неважно последние дни и собирается сходить к врачу. Она могла сама догадаться, в чем дело, либо же Элспет ей все рассказала. У нее ведь, кроме Силии, никого здесь не было, а между тем ей очень хотелось поделиться с женщиной постарше. Она даже могла рассказать ей, от кого именно забеременела, так как могла и не знать, что он живет одновременно и с Силией.
– Но ведь у Элспет не было хахаля!
– Это Силия так говорит. Миссис Серафино тоже так считает и упомянула лишь о каких-то письмах, которые Элспет получала регулярно, кажется, из Канады. И еще: ведь Силия тоже была вчера выходная, вернулась, я уверен, поздно, когда миссис Хаскинс уже спала. Представь на минутку, что, увидев свет в окошке у Элспет, она зашла к ней, чтобы порасспросить: ей ведь было известно, что та была у врача. Элспет только что удостоверилась, что она на самом деле беременна, ей ужасно не терпится поделиться с кем-нибудь, вот она все и рассказала. Силия уговаривает ее набросить на себя пальто – если с подругой, то ей и впрямь незачем было надевать платье,
и они вышли погубять немножко. Когда они подошли к синагоге, полил сильный дождь, вот они и укрылись в машине раввина. Тут-то Силия, может быть, и узнала, кто отец, и в припадке бешёнства схватила цепочку сзади и задушила ее.
– У тебя еще кто-нибудь значится в списке?
– Для начала хватит и этих, – улыбнулся Хью.
'- Все-таки я по-прежнему голосую за раввина, – упорствовал Ибен.
Как только Лэниген вышел, раввин пошел в синагогу. Он понимал, что помочь он ничем не может, но все-таки считал своим долгом быть там, раз замешана синагога.
Из окна кабинета он наблюдал, как полицейские что-то вымеряли, фотографировали, искали. Небольшая толпа зевак – в основном мужчин – окружила стоянку и жадно ловила каждое слово, произносимое кем-нибудь из полицейских. Он удивился, как это столько собралось народу в рабочее время, но потом заметил, что люди все время менялись. То кто-нибудь останавливал машину, вылезал и толкался несколько минут, то останавливался пешеход; люди приходили и, постояв некоторое время, уходили восвояси.
