А потом… Потом они с рыжей бестией и вовсе согнулись пополам. От истеричного, неудержимого до боли в животе и слез из глаз смеха.
Романтика, одиночество. Красота ж. Хорошо, что джинсы стали насмерть на страже нравственности, а то получился бы секс в компании пионеров и сопровождающих их лиц с матюгальником.
— Вот тебе и уединенное место, — проворчал Сергей, когда чуть сумел остановиться.
— Все меняется, — проговорила женщина-мечта. Задыхаясь от смеха.
Сергей же… снова засунул голову под водопад. Уже целенаправленно. Где его хваленая флегматичность?
— Эх. Хорошо, — вынырнул он. — Твои пионеры — епическая сила. Антисекасная.
— Епучая они сила, — покачала головой Карина, — убила бы.
Понимающий и поддерживающий хмык был ей ответом.
— Вот поэтому Камчатка лучше, — широко улыбнулся он. — Там, скорее, встретишь медведя, чем людей.
— Этим утром я даже не буду с тобой спорить, — махнула рукой Карина. — Камчатка так Камчатка. Погнали прям сейчас. Еды, думаю, хватит.
— Ты не будешь спорить? — он сделал большие, круглые глаза. — А что так?
В ответ она подошла — и поцеловала. Нежно. Многообещающе.
К сожалению, пионеры были только первыми ласточками. Место оказалось весьма и весьма обжито всеми, кто возил туристические группы.
— Эх, — только и проговорила Карина, озираясь около машины на толпы. — Эх…
Сергей, достал полотенце из багажника, закутал Карину и энергично растирал ее.
— У тебя есть, во что переодеться?
— Нет. А у тебя?
— Не знаю, но скорее всего…
Он нырнул в багажник, провел там изыскания:
— Есть.
Нашлась даже футболка для Карины. Она выглядела как вполне себе платье-мешок. И Сергей посматривал на это все весьма плотоядно.
— Погоди, я соображаю, — потерла она лоб. — Ну, где-то что-то должно быть безлюдное!
«Олеся, Олеся, Олеся-а-а», — взвыл его телефон. Наверное, сговорившись с джинсами и пионерами стоять на страже нравственности.
— Да, — он схватил трубку.
— Приезжай. Ваню бомбануло.
Карина
Что ж там случилось? Что за барышня позвонила — и голос у нее тревожный. Кто она? И почему у Серый лицо просто изменилось? Стало как из цельного куска высокопородного гранита. Ваня — это кто? Не сын ли? А Олеся — может быть, жена? Или… бывшая жена? Нет, спрашивать не буду. У нас — курортный роман, все что происходит в Сочи, остается в Сочи.
Уже подъехав к дому, Серый глубоко вздохнул и легонько коснулся губами моих губ. Посмотрел в глаза — что он там хотел разглядеть? Злюсь я или нет?
Да черт его знает. Хотя бы вообще вспомнил о моем существовании. Потому что, пока мы летели от водопадов в Головинку, я вот вообще не была уверена в том, существую ли я в принципе.
