Вначале было круто, заснежено, с угрозой схода мокрой лавины. Чтобы ее не подрезать, Михалыч предложил оригинальный способ прохождения опасного участка. Велел достать весь имеющийся у нас полиэтилен и положить на него рюкзаки. Затем, придерживая, кое-где подталкивая и опираясь на них, бежать рядом.
Когда более половины группы выбралось на безопасный участок, несколько человек наверху прямо над нами решили ускорить спуск, не подозревая, что впереди снежная крутизна с большим перепадом высоты. Усевшись на рюкзаки, они "паровозиком" поехали вниз. Увидев это, Филиппов аж подскочил:
- Ну, все б..., сейчас спустят лавину! Э-э-э! -- заорал он изо всех сил, -- Прекрати-и-ить!
Безобразие было моментально прекращено.
- Александр Михайлович, а вот я читал, что лавину можно вызвать и громким криком тоже?
- Смотря какую, - отвечает мне Филиппов, - вот здесь хоть сирену можешь включить, и ничего не будет - снег мокрый, а подрежешь его, слетит и так утрамбует, что стамеской потом тебя выколачивать...
Останавливаемся на ночевку на первом же удобном месте в зоне леса. Тяжелый был сегодня день, зато взяли целых два перевала.
Несмотря на обилие дров, костер никак не хотел разводиться. Поленья были слегка сыроваты, а мы сидели в каком-то непродуваемом месте. В конце концов в процесс вмешался Филиппов:
- Ну, что, сделаем по-таежному, - произнес он, разбирая сложенный дежурными "колодец".
Выбрав три самых толстых обрубка, Михалыч сделал топором на них затесы, затем уложил эти поленья вплотную друг к другу на кострище. Настрогав стружек и щепок, он бросил их кучкой сверху и поджег. Постоянно поддувая, он подкладывал все более крупные щепки, пока не образовались угли, на которые он переложил сверху одно из поленьев. Через некоторое время костер полыхал на славу.
Ужинали уже в темноте, и кто-то съел четыре кусочка сахара, предназначенные Филиппову.
- Дежурный, выдайте сахар! - возмутился он, и Шуркевичу пришлось доставать новую пачку.
Сегодня петь под гитару не хотелось. Устали...
На следующий день, спустившись до основного русла реки Акса-Азкан, мы повернули влево и начали подниматься. Все обратили внимание на резкое изменение рельефа. Он стал более суровым.
Долго мы шагали вдоль реки, пока не начала просматриваться граница леса. Остановились на обед у готового кострища на довольно скудной каменистой площадке.
Дежурить должен Филиппов, однако, взяв в руки карту, он так долго ее рассматривал, что тем самым уступил свое дежурство добровольцам, одним из которых была Оля.
