Чак подхватил Дэвида на спину, и они с Эрроу помчались наперегонки к светящемуся проему входной двери.
* * *
Свет падал призрачной колонной через круглое окно церковной башни. В неподвижном воздухе медленно оседали светлые волокна дыма. Потушенные свечи роняли блеклые капли.
— В чем ты согрешила, дитя мое?
Голос священника был так же тускл и невыразителен, как потертая серая стена исповедальни. На лицо Маргариты падала клетчатая тень ширмы.
— В делах и в мыслях, отец Пирс.
Старый священник вздохнул и поправил очки.
— О чем ты хочешь рассказать Господу?
— В прачечной я случайно дала миссис Гольд шесть долларов сдачи вместо восьми, а потом поленилась бежать за ней в такую непогоду. Правда, она и не заметила.
— Это все? — отец Пирс потер лоб.
Кружевная тень на бледной щеке шевельнулась.
— Мой сын Джереми… меня беспокоит, что он становится таким… взрослым.
— Разве это грех? Дети растут на радость родителям.
Женщина смущенно кашлянула.
— Молитесь, чтоб Господь дал вам мудрость, — продолжал священник, — взросление это сложный период.
Он сотворил крестное знамение над склоненной головой, и откинул тяжелую занавеску.
— Всего доброго, мисс Сайхем.
Тяжелая дверь глухо бухнула, и в церкви наконец настала благословенная тишина.
* * *
Маргарита достала из сумки связку ключей и открыла дверь. Солнце заливало пестро обставленную комнату. Черный питбультерьер, лежащий на ковре, поднял угловатую голову и глухо зарычал. В окно кухни влетел мотылек и запутался в желтоватом тюле.
— Лежи, Даггер, это всего лишь я.
Женщина подошла к зеркалу и придирчиво оглядела себя, со вздохом достала помаду и накрасила губы. Розовый ядовитым пятном осветил увядающее лицо. Меж темных прядей сверкнула позолота длинной сережки. Марго расстегнула верхнюю пуговицу блузки, еще раз бросила взгляд в зеркало и спустилась в прачечную. Пора было приниматься за работу.
Дом, в котором она жила вместе с сыном, стоял на главной деревенской улице. Два помещения наверху предназначались для сдачи туристам в летний сезон. Здешние живописные места пользовались неизменной популярностью у любителей рыбной ловли и прогулок на природе. Остальная часть строения делилась на жилые комнаты и прачечную на первом этаже. Там Маргарита и проводила основную часть времени, сортируя чужое бельё и слушая радио с песнями шестидесятых.
Жар поднимался от гладильной доски, на которой исходила паром полосатая сорочка. Марго потянулась за содовой, стоявшей на столе. Бутылка была пуста. Выключив утюг, женщина поднялась по лестнице и прошла в тесную кухню.
