Это совершенно разные эпохи и времена.
Можно рассмотреть прецеденты создания наций из крестьянских народов: финнов, эстонцев, латышей, литовцев, беларусов и прочих чехословаков.
Тут совсем другая ситуация.
Чтобы вообразить себя нацией, у этих народов не было самого главного — материала и повода для воображения.
Материалом и поводом для воображения вообще и для воображения себя нацией нужна литература.
Причём не просто литература, а литература, соответствующая уровню достигнутого образования на том языке, на котором говорят народные массы.
Ни у финнов с эстонцами, ни у литовцев с беларусами, даже у чехов со словаками всего этого ещё не было.
Не было литературы на народном языке.
Не было достаточной массы читателей на этом народном языке.
Газеты в таком случае могли использоваться по прямому назначению бумаги, но не как средство информации и коммуникации.
Все эти будущие нации к середине XIX века были одинаково «тутэйшыми» в ареале своего обитания. Всем этим народам пришлось делать всё и сразу:
— создавать начальные школы для всех;
— создавать литературу, доступную людям, едва научившимся читать;
— рассказывать этим слегка грамотным людям, что они некая нация, отличная от других, даже живущих с ними рядом.
Какой на хрен модерн?
У французов ещё в XVII веке были Шарль Перро и «Красная шапочка». Был эпос о Роланде, была литература, сказки и песенки для малых деток, которым уже в пять лет можно было объяснить, что они французики, а не какие-то там кельты или галлы.
У немцев братья Гримм появились позже, но они были. И песенки со сказочками для промывания национальных мозгов были заготовлены заранее.
Было у французов и немцев что почитать и подросткам, воспитывавшимся в романтическом духе, и взрослым с их критическим отношением к потугам строителей нации.
А что было у финнов и беларусов?
У финнов был свой язык, у беларусов — свой.
Финнам разрешили учить деток на своём языке, а беларусам — нет. Предлагался на выбор либо польский, либо русский, да и то не для всех.
Научившись читать, детки должны получить в подарок хотя бы парочку книжек для чтения.
Финнам пришлось сочинить Калевалу, эстонцам по образцу — Калевипоэг, латышам — сказки про Лачплесиса, литовцам — мифы про древних князей.
У литовцев хоть князья были «ничьи». Поляки их не успели присвоить, беларусы их терпеть не могли, как и всех панов. А у эстонцев и финнов не было никаких князей и исторических героев, всё пришлось вообразить.
