Личность героя определяет не только мир, в котором он существует, но и сам текст, этот мир описывающий. Принцип «ступенек» применим, тем самым, и к организации текстового пространства. «Ступенькой вверх» для текста является усложнение его структуры, призванное отобразить усложнение личности персонажа (синестезию или телепатию), приобретение им нового качества (экстрасенсорика и т. д.). Это зачастую находит в текстах Новой волны формальное выражение. Диалоги телепатов из романа А. Бестера «Человек без лица» графически организованы специфическим образом: реплики каждого из участников полилога выстроены «столбиком», при возникновении же общих тем такие мысли-колонки пересекаются, образуя «плетенку» (термин Бестера).
Трудно назвать автора, который не использовал бы различные шрифты и курсивные написания для подчеркивания особых способностей или состояний своих героев.
Состояние личности на ее пути к разрушению («ступенька вниз») — это фрагментарность многих текстов Новой волны, невозможность восстановления смысловых пробелов между абзацами, немотивированное употребление строчных и прописных букв.
Последняя стадия — стадия абсолютного разрушения сознания и мира — при всей очевидной трудности воплощения этого процесса также находит свое выражение. Так в очерке С. Лема «Ничто, или последовательность» этот процесс представлен через персонализацию языка и его угасание: «Язык сам начинает подозревать, а затем понимать, что никого, кроме него, нет, что, имея значение (если он имеет) для любого, для всех, он поэтомуне является, никогда не был и не мог быть выражением личности…». Он, «отрезанный сразу от всех уст, как оболочка воздушного шара, упругая и крепкая, из которой незаметно все быстрее выходит воздух, начинает съеживаться». Лем так передает эту агонию: «…еще на несколько страниц, еще на несколько минут хватает механизмов грамматики, жерновов существительных, шестерней синтаксиса, мелющих все медленнее, но до конца точно… небытие, которое разъедает их насквозь… — и так все заканчивается, вполфразы, вполслова… Этот роман не кончается, он прекращается». «Язык, еще на первых страницах простодушно верящий в свою независимость, осознав, что являет собою связь небытия с бытием, в итоге сам от себя самоубийственно отрекается» (С. Лем, «Ничто, или Последовательность» [Лем 2003]).
Разрушив текст и его мир, Новая волна, в конечном счете, органично подошла к методологии и философии постмодерна с его ощущением абсурдности бытия, явившись своеобразной научно-фантастической предтечей этого метода.
