– Создание нежити – это и есть ваша «работа»? – спросила Мистраль.
– Не хами мне, девчонка. Мне сотни лет. Я работал над тем, о чем задумывается любой человек. О чем мечтают правители, генералы, великие ученые…
– Бессмертие? – спросил Тин.
– Бессмертие, – подтвердил архилич. – Толстосумы Озерного города и Акродуса дали мне все, чтобы получить его. И я с энтузиазмом принялся работать. Прекрасное время – ты молод, у тебя полные карманы денег, а еще у тебя много работы. Много очень, очень интересной работы.
– Стать нежитью? Это и есть ваше бессмертие? – фыркнула Мистраль.
– Молчать! Я не какая-то там нежить, я – вершина человеческого вида. Мне не нужен сон, не нужна еда и вода. Болезни мне не страшны. Я могу творить годами, столетиями, и мой запал нисколько не иссякнет, а ты, кусок плоти, сгниешь через несколько десятков лет, и это еще в лучшем случае, – сказал Кристофер Пейс. Даже когда он повышал голос, в нем совершенно не чувствовались эмоции.
– Некромантия – это искусство, которое не каждый поймет. Я чувствую от вас мерзкое ощущение Света, вы далеки от чистоты разума. Ваши головы затуманены всеми этими правилами, моралью, этикой. Только истинный мудрец отринет все это, – продолжал архилич.
– И что, вы просто сказали богачам, что стать личами – это решение их проблемы? – спросил Скриптид.
– Не каждый может стать личем, не говоря уже про архилича вроде меня! Я не сразу к этому пришел. Сначала я провел сотни экспериментов, медленно расширяя свои возможности. Но этим влиятельным людям совсем не нравилось, что я занимаюсь одной только некромантией, – слово «влиятельным» глава лаборатории выделил отдельно, вкладывая все презрение, на которое только способен мертвец. – Они хотели сохранить эмоции, чувства, причем в первозданном виде. Как же они ошибались, это всего лишь рудимент, от которого человек должен отказаться, чтобы стать сверхсуществом.
– И что вы сделали? – спросил Скриптид.
– Я начал эксперименты. Эмоции сосредоточены в духе человека, поэтому мы пытались отделить дух от всего остального. О, это было непросто, но мы добились своего. Первый прототип был слишком нестабилен, я извлек дух у одного подопытного, но вскоре начались проблемы. Дух вселялся в тела других людей, а пока меня не было в лаборатории, один из рабов оказался захваченным. Наши «мудрые» правители решили, что в лаборатории и так много подопытных, поэтому нескольких послали в Акродус. Куда попал первый прототип, я даже не знаю. Вероятно, носитель умер через несколько дней, дух вновь оказался отделен, а сил на новое вселение у него не должно было остаться.
