Самоубийство эгоистическое, весьма распространенное в крайне индивидуализированном современном обществе, исходит от психологического состояния утраты смысла жизни. Это самоубийство есть в своем роде протест против бессмысленности личной жизни в результате утраты ее прежних целей, ставших призрачными, оно есть результат крушения смысложизненных и ценностных ориентаций. Жертва такого самоубийства — человек, который считает свое существование полностью бесполезным. Дезинтегрированное состояние индивида и общества подготавливает почву для такого самоубийства, его же индивидуальные причины и мотивы носят глубоко личный характер, связаны с переживанием какой-либо личной драмы.
Отдельные типы самоубийств могут иметь индивидуальные разновидности. В частности, эгоистическое самоубийство в типологии Дюркгейма может быть обличено в «возвышенную», стоическую форму или же более «вульгарную», эпикурейскую. Первая форма основана на таком духовном состоянии мечтательной меланхолии, которое слишком радикально порывает всякую связь «я» с внешним миром, превращая сознание индивида в абсолют[10]. Древнегреческий стоицизм, именем которого ученый называет эту разновидность суицида, учил пассивному и бесстрастному отношению к внешнему миру, безучастному отношению ко всякой активной деятельности[11]. Эпикур же советовал своим ученикам жить личными удовольствиями, пока они приносят радость, и легко расставаться с жизнью, когда она теряет какой-либо интерес. Здесь суицид основан на психологическом состоянии скептического и рассудочного хладнокровия[12]. Очевидно, что эти две разновидности эгоистического самоубийства менее обычны, поскольку основаны на тщательно продуманной идее оставления жизни, которая доведена до особого философского принципа, тогда как среднестатистическое эгоистическое самоубийство имеет, как правило, лишь внешне осмысленный характер[13].
Альтруистическое самоубийство разительно отличается от эгоистического, более привычного и понятного для современного общества. Альтруистическое самоубийство имеет совершенно иную социальную, психологическую и ценностную основу. Некоторые его разновидности сложно назвать суицидом, но правильней обозначить в качестве культурно обусловленных моделей сознательного ухода из жизни, что справедливо в случае древнеиндийских брахманов, которые сжигали себя в старости, предчувствуя скорую смерть. Другие его разновидности связаны с представлением о чести (у древних кельтов считалось храбростью не отступать перед огнем или морским прибоем), пантеистическими представлениями о Божестве (ритуальные самоубийства в Индии, на островах Тихого океана) и пр. Все эти и другие различные проявления альтруистического самоубийства, упоминаемые Дюркгеймом, объединяет одно — ориентация сознания самоубийцы на некие сверхиндивидуальные ценности и цели, находящиеся вне его, и его высокую интеграцию с родным социумом и культурой.
