Рыжие, черепичные крыши домов сложенных из крупных камней — в центре города, перемежались с кровлей из бревен над кривыми срубами — по окраинам, а кое-где виднелись обычные сараи из тонких жердей покрытые соломой. Грязные тряпки, что висели на просушке перед косыми дверьми халуп, до слёз умиления напоминали слесарю родной город Ж.
Пятикилометровый городок был кругл и пуст, а так же твёрд в той части, где было дорожное покрытие центральной улицы. При ближайшем рассмотрении покрытие оказалось очень шершавыми камнями, о которые сейчас стиралось тело слесаря, заходящего на посадку.
Оставив за собой кроваво-сопливую дорожку, Серёга наконец остановился и, в тишине пустого города, услышал далекие визги и треск молний. Внезапно всё стихло. Слесарь перевернулся на спину и приподнял голову, глядя вдоль улицы — там что-то полыхнуло, затем до него донёсся звук взрыва и пришла ударная волна вместе с пылью, камнями и кусками ворот, над которыми он пролетел в самом начале, когда тумбочка резко остановилась о барьер.
— Какая сволочь стреляла? — заорал автослесарь, отплевываясь от щепок, песка и паучьих кишок.
— Феникф тфой — раздался Васькин голос в наушнике.
— Очнулся болезный? Пиздуй наружу, а то тут без тебя грустно. И тумбочку сюда тащи, а я пока вот в этот бар загляну — Серёга смотрел на вывеску, где нарисованная пивная кружка недвусмысленно намекала на наличие алкоголя в помещении.
— Не, не — там тахое пехло, фто пефок плафитфя!
— Шишига, наставь товарища на путь истинный!
— Так точно! Шагай, жабоголовый!
Неразборчивое Васькино бормотание пресекли оплеухой и выкинули на свежий воздух. Мимик лежал обгоревший, но живой и, впервые в жизни, желавший добровольно умереть. Но, Мир не внял его мольбе и из него опять кто-то лез.
«Ебанный в рот 0» выполз на раскалённую почву и, ухватив мимика за трос в пасти, быстро потащил его через обломки стены — по направлению к центру городка. Благом для Василия было то, что туфли из кожи легендарного зверя не давали ногам зажариться, но высокая температура воздуха медленно тушила его в собственном соку.
Найдя слесаря в одной из таверн — Васька бросил мимика и устало сел на лавку в прохладном помещении. Рука, что держала трос, была разодрана и обожжена, остальные тело вспотело, перемазалось сажей, а дыхание вырывалось с хрипами из пересохшего рта.
В городе начинался пожар.
— Дурная нынче молодёжь! И мода у вас дурацкая! — пока ещё трезвый Серёга, стоящий за стойкой и опустошающий бутылки с самым крепким пойлом методом «туда и обратно», бросил взгляд на вошедшего Ваську, загаживая, и без того не шибко чистый, пол.
