То шагом, то бегом рота быстро двигалась вниз. Теперь она подтянулась, собралась в одно целое и снова, будто не было ни боев, ни потерь, ни всяческих мелких и больших неувязок, стала чутким, согласованным механизмом, подвластным единой воле командира».
Нелишне также отметить, как атака заканчивалась.
«Ананьев энергично замахал рукой. И вдруг, будто вынырнув из-под воды, я услышал его непонятно чужой и очень далекий голос:
— Стой! Рота, стой! Назад! В траншею, назад!»
Не верится, что еще какой-нибудь час назад эта рота брела по ночной дороге, больше напоминая отступающее подразделение.
Командиры взводов между собою переругиваются, с ротным пререкаются, солдаты тоже особым чинопочитанием не отличаются. Вот только один эпизод. Солдат загнал приблудшую собачку в грязь. «Бежавший поодаль младший лейтенант Ванин круто повернулся к бойцу в длинной палатке:
— У тебя голова на плечах или котелок немытый?
— А чего она лает!
— На дурака лает! Лезь теперь — доставай!
Лезть в воду бойцу, разумеется, не хотелось, и он тихонько забирал в сторону, подальше от командира чужого взвода.
Тогда Ванин решительно вошел в воду и взял собачонку на руки.
— Напрасно! Надо бы того пентюха заставить,— сказал командир роты, и, как это часто делал, вдруг повернулся, и, будто забыв о присутствующих, быстро зашагал по дороге».
Между прочим, вот этот, казалось бы, не очень решительный младший лейтенант (по профессии военный разведчик) в бою умело управляет своим взводом, а по дерзкой смелости равных в роте ему нет.
Как высококлассный спортсмен умеет в нужный момент полностью собраться, а остальное время пребывает в состоянии расслабленности, так и воинское подразделение, ставшее единым организмом, способно в нужный момент собраться, среагировать на опасность. Способность же командира в любой нужный момент мобилизовать все внутренние ресурсы подчиненных и умение вовремя снять излишнее напряжение свидетельствуют в пользу его командирских способностей. Между прочим, и приблудшая собачонка, и препирательства взводных, и грубоватые шутки ротного — все это отвлекало бойцов от гнетущих мыслей, невольно порождаемых однообразием ночного марша, постоянной неизвестностью н пакостной погодой.
Только малоопытный или бездарный командир будет стараться держать свое подразделение в постоянном напряжении, а в результате бойцы раньше времени «перегорят», и невольное расслабление может начаться в самый неподходящий для того момент. Возможно, такое подразделение и будет предпочтительнее, нежели ананьевское, выглядеть на марше, но марш не самоцель, самоцель — бой. И вот тут рота Ананьева преображается. Недаром после победной атаки Ананьеву пришлось кричать: «Стой! Рота, назад!»
