>. Он еще мечтает о гордом прощании, лжет самому себе, что героически презирает смерть и резко отказывается от предложения Мари умереть вместе с ним. «Она шепнула: „Я хочу умереть вместе с тобой“. Он улыбнулся: „Ребячество!“»>[630]
Друг-медик рекомендует больному перемену климата, и пара уезжает из Вены в горы, «в маленький домик у озера»>[631]. В этом уединенном месте влюбленные беззаботно и счастливо проживают всё лето, забыв о беспощадно убегающем времени. Смерть кажется далекой, и Феликсу кажется, что когда она придет, он встретит ее гордо, с достоинством, «его последней волей станет поэтическое, тихое, прощание с этим миром, который он покинет, улыбаясь»>[632].
Но потом разом наступает отрезвление, холодное разочарование. Чахотка показывает свое уродливое лицо. «Дыхание спящего звучало не как прежде, по-другому, и разбудило ее. Это был тихий подавленный стон. Губы его, немного приоткрытые, немного искривились от страдания, и со страхом она обнаружила капли пота у него на лбу»>[633]. Стон из тихого превращается в «ужасный», и Феликс начинает задыхаться>[634].
«Скорбное настало время, — сообщает Феликс возлюбленной, — до сих пор я был интересным больным. Немного бледным, слегка покашливал, чуть-чуть меланхоличным. Это еще может понравиться женщине. Но теперь, милая, наступает то, от чего я бы тебя с радостью избавил! Не хочу, чтобы ты запомнила меня таким»>[635].
Натуралистичное изображение «скорбного состояния» во второй части новеллы — это расплата за романтическую идеализацию смерти, сведение счетов с представлением о чахотке как о возвышающей и одухотворяющей болезни, с декадентским празднованием болезни и смерти. Шницлеровский больной не элитарен и не интересен, его смерть — не тихий мягкий достойный уход, не гордое угасание, но мучительное измождение>[636].
Шницлер фиксирует страдания больного отстраненным научным взглядом медика, которому приходится иметь дело со смертью в своей ежедневной практике. Со Шницлера начинается другая, модернистская манера описывать смерть без всякого приукрашивания и утешения>[637]. Конец жизни не может быть красив и эстетичен. Сознание скорой смерти — невыносимый груз>[638].
Близкая смерть меняет не только самого больного, она искажает и отношения между влюбленными. Чем ближе подходит смерть, тем очевиднее умирает любовь. «С того часа между ними возникло что-то чуждое»>[639], нечто, отдаляющее возлюбленных друг от друга и усугубляющее их одиночество.
