Леди вышла из машины, и Фриц последовал за ней дальше. Он прошел за ней к одному прилично выглядевшему дому и заметил, что она открыла дверь ключом, как это обычно делают те, кто возвращается домой поздно ночью. Этот факт наводил на кое-какие мысли.
Когда незнакомка исчезла в доме, Хармон вошел в немецкую бакалейную лавку на углу, достал из кармана он записную книжку и, чтобы не вызывать подозрений у стоящего за прилавком немца, сделал вид, что изучает ее содержание.
Продавец все же обратился к нему, и Фриц поднял голову, словно застигнутый врасплох.
– Вы поставляете что-нибудь в дом напротив? – спросил он по-немецки и, для ясности, назвал еще и номер дома, в который вошла женщина. Тот факт, что детектив заговорил на языке бакалейщика, поспособствовал откровенному ответу.
Однако ответ был отрицательным.
– Они достойны того, что покупают? – задал сыщик новый вопрос, все так же по-немецки.
Опустив подробности их разговора, достаточно сказать, что детектив узнал, что в доме, в который пришла женщина, находился респектабельный немецкий пансионат и что его покровителями были, в основном, музыканты, атташе театральных оркестров.
Пока все шло прекрасно – Хармон был хорошим музыкантом. Его талант был наследственным, и он развил свои способности из чистой любви к искусству.
Новые обстоятельства помогли ему составить план. Через два часа после того, как дама с вуалью вошла в немецкий пансионат, на его крыльцо взошел красивый мужчина, который позвонил в звонок. Этого посетителя ввели в гостиную, и меньше чем через пятнадцать минут ему показали комнату, которую он мог занять в качестве жильца. В тот же вечер прибыл его кофр со сделанными на пароходе пометками и фирменные экспресс-билеты.
За ужином новый пансионер спустился в столовую, и его должным образом представили ряду дам и джентльменов. Всем было ясно, что новый жилец только что прибыл из Европы и что это богатый ценитель музыки.
Фриц чувствовал себя своим среди этих людей. Он знал, как они делали карьеру музыкантов и атташе столичных театров, а через несколько мгновений ему стало еще уютнее среди них, словно он знал их много месяцев. Но вот единственное лицо, которое наш герой ожидал увидеть, пока не появлялось. За столом оставалось свободное место – стул, который так и не был занят во время всей трапезы.
Ужин прошел в ранний час, чтобы профессионалы успели вовремя добраться до работы. Более поздним вечером Хармон вошел в зал, где в предназначенной для этого нише стоял рояль. Детектив уселся за благородный инструмент и пробежал пальцами по клавиатуре. Великолепные звуки пробудили его любовь к музыке, и вскоре под его волшебными прикосновениями к клавишам зазвучали некоторые волнующие душу ноты сонат Бетховена.
