– Эту тему мы не обсуждаем, – с нажимом произнес дядя Эл.
Джей наклонился поближе ко мне и прошептал мне на ухо:
– Обязательно нужно пойти и разведать, что это за Запретный дом.
Я рассмеялся. Но, посмотрев на Джея, увидел, что он совершенно серьезен.
– Ты шутишь, что ли? – неуверенно спросил я.
В ответ он лишь ухмыльнулся, но ничего не сказал.
Я так и не понял, шутит он или нет.
Я повернулся к костру. Дядя Эл продолжал говорить. Он пожелал нам веселого отдыха. Сказал, что со своей стороны все сотрудники лагеря постараются сделать всё, чтобы это лето запомнилось нам надолго.
– Да. И еще одно правило. – Он снова повысил голос. – Вы должны писать письма родителям каждый день. Каждый день! Мы хотим, чтобы ваши родители знали, как вы тут замечательно отдыхаете, в нашем лагере «У каштанов».
Я заметил, что Майк осторожно приподнял больную руку.
– Что-то рука разболелась, – прошептал он испуганным голосом.
– Может, у Ларри что-нибудь есть такое… Ну там, мазь или еще что-то, – сказал я. – Пойдем спросим.
Дядя Эл закончил свою длинную речь и сказал, что теперь все свободны. Ребята тут же повставали с бревен и, зевая и потягиваясь на ходу, начали расходиться по своим коттеджам.
Мы с Майком чуть поотстали, чтобы поговорить с Ларри. Вожатые тоже поднялись с мест, но расходиться не собирались. Сбившись в тесный кружок, они болтали о чем-то своем. Теперь, когда они все стояли, было видно, что Ларри действительно очень высокий. На голову выше всех своих товарищей.
– Эй, Ларри, можно тебя на минуточку, – окликнул его Майк.
Но пока мы пробирались к нему, расталкивая ребят, он куда-то испарился.
– Может быть, он пошел к нам в коттедж. Чтобы проверить, что мы легли спать, как положено по отбою, – предположил я.
– Пойдем посмотрим, – тут же отозвался Майк.
Ему явно было нехорошо. Я решил поспешить.
Мы быстро прошли через поляну. Костер уже догорел, но угли еще не остыли. Мы с Майком обогнули холм и направились к нашему коттеджу номер четыре.
– Рука ужасно болит. – Майк поморщился. Больную руку он держал перед собой, бережно поддерживая ее здоровой. – И ты не думай, что я просто ною. Она правда болит. И распухает, я чувствую. И мне кажется, у меня озноб.
– Сейчас мы найдем Ларри. Он знает, что делать. – Я очень старался, чтобы мой голос звучал уверенно.
– Будем надеяться, – отозвался Майк едва слышно.
Он хотел еще что-то добавить, но тут раздался жуткий вой.
Мы застыли на месте.
Это был действительно страшный вой. Протяжный и жалобный, он поднялся, казалось, до самого неба и рассыпался эхом по склону холма. И этот вой не был похож на звериный. Столько в нем было боли, столько отчаяния… Но при одной только мысли о том, что это может быть человек, меня всего передернуло.
