Слезы хлынули по ее щекам. Ноги задрожали, налившись слабостью. Она привалилась к шершавому стволу и слушала, слушала…
– А как так получилось? – спросила Бет. – Причину-то хоть выяснили?
– Да. Ребятишки развели во дворе костерчик. За гаражом. Домой ушли, а затушить забыли. Как легли спать, дом и занялся. Пламя распространилось стремительно.
Качая головами, женщины задумчиво смотрели на дом.
– Там ничего и не осталось-то почти, пришлось перестраивать, – продолжала миссис Куильти. – Но так больше никто и не поселился. Уже пять лет как. Представляешь?
Я была мертва пять лет, думала Ханна, даже не пытаясь вытереть слезы, бегущие по щекам. Немудрено, что я не знаю ни Дэнни, ни его друзей.
Немудрено, что я не получала писем от Дженни. Немудрено, что ни от кого из моих друзей нет ни слуху, ни духу.
Я была мертва пять лет.
Теперь Ханна поняла, почему время то как будто замирало, то с бешеной скоростью устремлялось вперед.
Призраки появляются и исчезают, печально думала она. Иногда мне хватает плотности, чтобы бить по мячу. А порою я бесплотная и через меня легко пройдет чужая рука.
Ханна смотрела вслед женщинам, удалявшимся по дорожке, пока они не скрылись из виду. Обняв руками древесный ствол, она застыла как изваяние.
Теперь все стало проясняться. Летние дни, похожие на нескончаемый сон. Одиночество. Навязчивое ощущение, будто что-то не так.
«Ну а мама с папой? – спросила она себя, оттолкнувшись от дерева. – А близнецы? Они-то хоть знают? Знают, что все мы – привидения?»
– Мама! – завопила Ханна, подбегая к парадной двери. – Мамочка! – Ворвавшись в дом, она бросилась по коридору на кухню. – Мама! Мамочка! Где ты? Билл? Герб?
Тишина.
В доме не было ни души.
Ее родные бесследно исчезли.
– Где вы?! – кричала Ханна. – Мама! Билл! Герб!
Неужели они ушли навсегда?..
«Мы все призраки, – подумала она с тоской. – Все.
И теперь они оставили меня одну-одинешеньку».
С замирающим сердцем она обвела взглядом кухню.
Кухня опустела.
Ни коробок с овсяными хлопьями на кухонной стойке, где всегда хранила их мама. Ни забавных рожиц-магнитиков на холодильнике. Ни занавесок на окнах. Ни часов на стене. Ни кухонного стола.
– Ну где же вы?.. – в отчаянии взывала Ханна.
Оттолкнувшись от стойки, она заметалась по дому.
Всюду пусто. Хоть шаром покати.
Ни одежды. Ни мебели. Ни люстры на потолке, ни плакатов на стенах, ни этажерок, заставленных книгами.
Все исчезло. Все пропало.
Они покинули меня. Я призрак. Одинокий, заброшенный призрак.
