У моей зазнобушки
Много дури в кровушке!
Ночью жизнь моя — сладка!
Днем она — гюрза, змея!
Частушка из Интернета
У молодых время тянется, у стариков — бежит.
Пословица
Шли медленно, без особой спешки — Владислав помнил о больной ноге Любы, а потому два коридора и лестницу они преодолели минут за двадцать-двадцать пять. Пока шли, молчали. Говорить было не о чем. Что бы ни случилось с ними обоими у алтаря, изменить это «что-то» уже было невозможно. Рубикон был перейден.
Наконец, они зашли в небольшую, но светлую комнатку где-то в глубине замка. Ни окон, ни мебели, лишь каменный алтарь посередине комнаты.
— Я произнесу клятву рода, и сразу же после этого ты положишь руку на камень рядом с моей, — проинструктировал Любу Владислав. — Тебе ничего говорить не надо. Поняла?
Люба кивнула, посмотрев на алтарь, как на ядовитую и очень опасную змею. Не надо, так не надо. Ей же проще.
Она до сих пор не верила, что сейчас все закончится, проклятие исчезнет, и темный маг останется ни с чем. Не верила и ждала подвоха, отчаянно ждала, боялась, что в последний момент что-нибудь обязательно случится.
Но секунды шли, а ничего не происходило.
Владислав положил руку на алтарь, на распев произнес на иностранном языке клятву рода, Люба, помня инструкцию, тут же положила свою руку рядом. Камень значительно нагрелся. Он был горячим, но не обжигал. А затем реальность вдруг распалась на мелкие осколки, Люба не успела и глазом моргнуть, как оказалась перед своим домом, таким желанным и любимым. Рядом не было ни Владислава, ни алтаря, ни даже замка. Лишь солнце неумолимо заходило за горизонт.
Люба в изумлении покрутила головой: ну и что это было? Она прекрасно помнила все случившееся, не считала себя сумасшедшей.
Люба опустила взгляд на руку: вот оно, то латунное колечко. Однако от всего происшествия осталось лишь одно оно.
«Успели ли мы пожениться?», — крутилась в мозгу надоедливая мысль.
— Люба, — окликнул ее из подъехавшего автор отец, — ты чего на месте застыла? Что- то случилось?
— Нет, пап, — грустно улыбнулась Люба. — Так… Замечталась…
— Тогда пошли домой, — отец вылез из машины, закрыл ее, повернулась к Любе, — мама, наверное, уже ужин приготовила.
Люба кивнула и пошла вслед за отцом, заставляя себя не оглядываться.
