Внезапно у меня в буквальном смысле слова зачесался язык. Я открыла было рот, что спросить у Ронтара, что происходит, и слова полились сами собой:
Изумрудная зелень лежит на полях,
Наряжая природу в прелестный наряд.
Вдалеке серебром извивается шлях,
А вокруг бриллиантами росы горят.
Как красиво весной в этих диких местах!
Ощущаешь ты с миром сближенье в о всем.
Воздух чистый вдыхаешь, и часто в глазах
Слезы щиплют. Душа же пылает огнем.
Волшебство этих мест не сравнимо ни с чем.
Словно в сказку открылись чудесные двери.
Здесь не чувствуешь горя, обид и проблем.
Тут живут только ангелы, эльфы и пери
[3].
Ложка выпала из рук начальства и с грустным звуком тренькнула на полу.
— Началось, — простонал обреченно Ронтар, — Лика, ну почему прямо сейчас?! На сковородке гренки для всех трех рас! И как теперь понять, кого и когда заденет твоя магия?!
Фарш для пирога. В фарш для пирогов кладем тридцать процентов мякоти черного хлеба. Тщательно перемешиваем и сдабриваем перцем. Итог такого маневра — либо на тридцать процентов больше готовой продукции, либо на тридцать процентов расход мяса.
Из Интернета
Эльфы от непонятных гренок отказались, выпили травяной чай с пирожными, рассеянно поблагодарили Ларуну и благоразумно удалились. А вот гномы и дриады решили испытать судьбу. Карис стребовал с них подписи под документом, уверявшим весь свет, что клиенты употребили необычный продукт в здравом уме и твердой памяти и претензий к возможным последствиям не имеют, и поставил на столики заказанный завтрак, включая несчастные гренки.
Некоторое время ничего не происходило. Я усердно мыла посуду, молилась местным незнакомым богам и надеялась, что сказанное мной станет обычным стихотворением, без всякого магического влияния. Увы, боги, как и один зловредный пегас, имели на этот счет свое мнение.
— Они танцуют, — с обреченным видом доложила зашедшая в кухню Ларуна.
— Так музыки же нет, — не поняла я.
Ронтар вздохнул, наверное, в сотый раз после знакомства со мной:
— Если гном приглашает девушку на танец, значит, он делает ей предложение руки и сердца.
— И что в этом плохого?
— То, что дриады замуж не выходят. Они ненавидят мужчин.
Упс.
— То есть… Когда они придут в себя…
— Скорее всего, придут в себя они «глубоко женатыми», — ехидно сообщил появившийся в кухне Карис. — Хорошо еще, если обойдется без ляльки в животе. Я как-то слабо представляю себе потомка дриады и гнома.
— Аборт? Ну, изгнание плода? Что? Что вы так смотрите?
