— И что дальше? — Проследив, как закрывается дверь за слугой, принесшим наши баулы, поинтересовалась я у усевшегося в мягкое кресло мужа.
— Сейчас — отдых, часа два-три, потом — торжественный обед в нашу честь, затем мы с бароном ознакомимся с материалами дела, ну и вечером — бал.
— Потрясающее разнообразие. Мне чем здесь в свободно время заниматься?
— Милая, у них здесь неплохая библиотека…
Ясно. Родная, знай свое место. Обычные, давно уже приевшиеся гендерные стереотипы. Неискоренимый сексизм. Твердая, совершенно ничем не обоснованная уверенность в том, что женщина должна развлекать себя самостоятельно и быть при этом как можно тише и незаметней. Ладно, как скажете, милостивый государь. Я найду, как приятно, а возможно, и с пользой, провести свободное время, но только потом без обид, криков и закатываний глаз.
Комнат в нашем распоряжении оказалось пять: спальня, столовая, кабинет, гардеробная, гостиная. Ну и плюс туалет с ванной. И если унитаз вполне ожидаемо мало чем отличался от круглой дырки в выложенном плиткой полу, то высокая и широкая железная бадья, призванная играть роль ванной и готовая вместить лошадь, меня чрезвычайно обрадовала. У себя дома я давно припрягла мужа, заставив его напрячь все извилины, и получила практически те же удобства, что и на Земле. Но то ж дом. Кроме нас и Императора, узнавшего о подобной технике и пожелавшего непременно заполучить в собственное распоряжение то же самое оборудование, подобной роскоши не имелось ни у кого. Потому-то я, направляясь в глушь на другой континент, заранее приготовилась к отсутствию комфорта. Как оказалось, зря.
Отдых, отдых. Чем обычно занимаются люди, если они только что появились на новом месте? Правильно, осматриваются. Вот только я, судя по всему, не люди…
В дверь спальни негромко постучали. Появившийся слуга низко согнулся в почтительном поклоне и сообщил, что Мое Сиятельство желает видеть Валентина. Сразу же после его слов в комнату шмыгнула невысокая худенькая девчушка лет десяти-одиннадцати, черноволосая, с большими смешливыми глазами, курносым носом и растянутыми в улыбке пухлыми губами.
— Госпожа, я Сэнди, приставлена к вам, прислуживать.
Я оглянулась: ненаглядного супруга на кровати не оказалось. Видно, куда-то смылся порталом.
Подавив мученический вздох, я кивнула на один из принесенных баулов.
— Сэнди, там брючный костюм. Доставай. И сними с меня это орудие пытки.
Ребенок посмотрел на меня так, будто я прямо здесь обернулась драконом: с ужасом и недоверием. Да уж, что мимика, что выдержка у местной прислуги никуда не годятся — дрессировки мало, не умеет себя в руках держать. До Верис и Ингиры девчушке, как мне пешком до Земли. Хорошо хоть исполнительная оказалась: прилежно распаковала мои шмотки, аккуратно, будто боясь, что вещь, словно бомба, взорвется у нее в руках, достала мой любимый черный костюм, разложила его на постели, тщательно разгладив, затем помогла снять платье и надеть наконец-то блузу и брюки. И все это — в полнейшей тишине. Интересно, она всегда такая молчаливая, или это я так отвратительно на людей влияю?
