Камеристка вернулась в обществе женщины, которую я видел в приемной. Невысокая и хрупкая на вид, она шла нервной походкой, крепко стиснув руки.
— Подойди сюда, добрая Бесс, — произнесла королева самым приветливым тоном. — Это мастер Шардлейк, опытный адвокат. Джейн, придвиньте, пожалуйста, кресло. И сержанту Шардлейку тоже.
Миссис Кафхилл опустилась в мягкое кресло, а я уселся напротив нее. Она обратила ко мне пристальный взгляд своих чистых серо-голубых глаз, блестящих на морщинистом несчастном лице, и нахмурилась на секунду, быть может заметив, что имеет дело с горбуном. Потом женщина перевела взгляд на королеву и явно смягчилась при виде собачки.
— Его зовут Риг, — проговорила Екатерина. — Правда, красавчик? Погладь-ка его, Бесс!
Неуверенным движением миссис Кафхилл протянула вперед руку и прикоснулась к животному. Песик немедленно завилял плоским хвостом.
— Бесс всегда любила собак, — обратилась ко мне королева, и я понял, что она придержала при себе Рига для того, чтобы помочь своей старой служанке расслабиться. — А теперь, Бесс, — продолжила Екатерина, — поведай сержанту Шардлейку все, что знаешь. И не бойся. Он будет твоим верным другом. Рассказывай ему так, как рассказывала мне.
Откинувшись назад, пожилая дама с тревогой посмотрела на меня.
— Я вдова, сэр, — начала она негромким голосом. — У меня был единственный сын Майкл, прекрасный и добрый мальчик.
Глаза ее наполнились слезами, однако она решительно смахнула их и продолжила:
— Он был очень умным и благодаря милости леди Латимер — прошу прощения, благодаря доброте королевы был принят в Кембридж. — В голосе ее прозвучала гордость. — Закончив учение, Майкл вернулся в Лондон и получил место наставника в семействе торговцев по фамилии Кертис. Они жили в доме у Болотных ворот.
— Вы должны были гордиться сыном, — заметил я.
— Я и гордилась им, сэр.
— Когда это было?
— Семь лет назад. Майкл был вполне счастлив. Мастер Кертис торговал тканями. Он и его жена оказались добрыми людьми, достаточно состоятельными. И, помимо своего лондонского дома, купили небольшой лес, ранее принадлежавший крохотному приорству в Хэмпшире, в сельской местности к северу от Портсмута. Это было как раз в ту пору, когда закрывались все монастыри.
— Я отлично помню то время.
— Майкл сказал, что монахини жили в роскоши на деньги от продажи леса.
— Старая служанка нахмурилась и покачала головой. — Эти монахи и монахини были скверными людьми, как известно королеве.
