— Александр Константинович, а правда что сестрица Ваша Трошку-драчуна до смерти побила?
Да… земля слухом полнится!
— Нет! — говорю. — В смысле не до смерти, но зато три раза.
На лице у Татьяны удивление сменяется восхищением, потом ещё чем-то. Она снова спрашивает:
— И стрельцов тоже всех побила?
— Нет, только Шемякина. Да и его не сильно, так упал и всё.
— А его-то за что? — изумлённо вопрошает Татьяна.
— Татьяна Андреевна, Вы может, присядете?
— Нет-нет-нет, Александр Константинович, дел у меня много. Побегу я. — И разворачивается.
— Татьяна Андревна, Вы давеча про Шемякина спрашивать изволили…
Как ни странно, но моя попытка остановить её таким образом, увенчалась успехом, причём сразу же. Татьяна развернулась ко мне, и в глазах у неё пылало любопытство. Я помедлил секунд пять, собираясь с мыслями, и начал рассказ:
— Понимаете, Горбунов со своими не успел к поединку Валерии с Трошкой и поэтому… — Я подумал, что, в общем-то, не обязательно именно это было причиной их пари, и добавил: — Или ещё почему, но только он предложил ей померяться силами с Шемякиным.
У Татьяны даже глаза расширились.
— Вот. — Продолжал я. — Даже восемь золотых на него поставил.
— Восемь золотых! Да это же… — Она не договорила, прикрыв рот рукой.
— Что? Очень много? — не понял я значения такой реакции на мои слова.
— Это половина его годового жалования, — произнесла моя собеседница.
Оба на! Ничёсе! Полугодовая зарплата за пятисекундное шоу! Охренеть!
— Шемякин тоже не верил, что она его свалит, — тут я счёл необходимым прокомментировать: — Они же спорили, что Лерка его с ног сбить не сможет. Во-о-от… А она его в два удара свалила. Тот даже дёрнуться не успел.
— Не верил? — повторила Татьяна. — Я бы тоже не верила. Да никто бы не поверил, наверное… — И она о чём-то задумалась.
— Ну, так вот, Шемякин не поверил на столько, что тоже два золотых поставил.
— И проиграл??? — всплеснула руками Татьяна.
— Ну да, — я не понял, чего это она.
А она закрыла рот уже обеими руками, и сокрушённо покачала головой с выражением лица сильно напоминавшим ужас. Я понял, что чего-то не понимаю, и решил расставить все чёрточки над Ё:
— Да что случилось-то?
Татьяна ещё немного «посокрушалась», а потом всё-таки рассказала о причине такой своей реакции:
— Так ведь и он тоже половину годового жалования… — и она безнадёжно махнула рукой.
— И-и-и?
— Так ведь семья у него.
— А у Горбунова, что нет? — на всякий случай спросил я.
— Нет. У него нет. Да и из поместий ему присылают. Он не обеднеет, а вот Шемякины теперь как? — и снова она покачала головой.
