Только почему так больно и трудно дышать?..
Открываю кухонный шкафчик под раковиной — и выбрасываю коробку в мусорку. Мне это точно не пригодится. Ни сейчас, ни в перспективе. Потому что беременность мне больше не грозит…
Смахнув с щек слезы, все-таки предательски выступившие из глаз, возвращаюсь к Маше.
Стараясь не разбудить ее, достаю из шкафа чемодан и бросаю его на кровать. А сама закрываюсь в ванной с телефоном в руке. Включаю воду. На всякий случай. Чтобы приглушить звук собственного голоса.
И выбираю контакт, от которого кровь стынет в жилах.
— Я выхожу из игры, — заявляю уверенно, пока абонент не успел ничего возразить. — Сегодня же уезжаю из дома Щукина…
— Катенька-а, — перебивает меня грубый голос, и я вздрагиваю невольно. — Помнишь, на каких условиях ты пошла на это?
— Помню, и я предоставила достаточно информации для того, чтобы… — пытаюсь говорить смело, но получается жалко.
— Помнишь, что попросила потом? — добивает этим вопросом.
Поднимаю взгляд на закрытую дверь. Там, в комнате, в тепле и уюте спит Машенька. Моя дочь, без которой я не смогу жить.
— Да, — выдавливаю из себя, заранее понимая, о чем речь.
— Что ж, Катенька, если не будут соблюдены условия, то я, к сожалению, не смогу выполнить твою просьбу, — говорит с неискренним сочувствием. — Тогда придется…
— Я поняла, — обрываю на полуфразе.
Не могу слушать, что случится, если я откажусь. Потому что не допущу этого. Не имею права!
— Дата и время, Катенька, когда планируется заключить сделку, — напоминает ехидно. — Все, что мне нужно, — поймать на горячем.
— Я все сделаю, — всхлипываю лихорадочно и отключаюсь, пока не расплакалась прямо в трубку.
Откидываю смартфон на тумбочку, но осторожно: нельзя потерять связь с «мамой». Опираюсь о раковину и смотрю в зеркало, изучая свое отражение. Презираю саму себя, мерзкую и ничтожную.
Реву, надрывно и судорожно. Не понимаю, как могла докатиться до такого. И не знаю, как выбраться из болота, в которое вошла по собственной воле…
Около недели спустя
Дмитрий
— Встреча назначена на послезавтра, — отчитывается мой заместитель Олег Иванов сразу после планового совещания. — Сергей Ильич Светлов, владелец объекта «Милано», — чеканит он.
— Без пяти минут бывший владелец, — усмехаюсь я, откидываясь на спинку кресла. — Отлично. Документы подготовил?
— Да, но… — Иванов мнется, настораживая меня.
— Говори уже, — не выдерживаю.
— У Светлова тяжелая жизненная ситуация. Весь в долгах. И семья, — мямлит заместитель, а я впервые вижу его настолько растерянным. — Потеря бизнеса может его добить…
