Пошёл Сёма опять на улицу. Шёл-шёл часа полтора, а сам даже до лифта не дошёл. Просто не Сёма, а тормоз какой-то.
– Вот ёлки-палки, не хочу я быть чурупахой, хочу жвачку арбузную. Только у меня она закончилась, а вот у Лерки вроде бы осталась.
Развернулся Сёма и обратно от лифта домой пополз. Ну ещё часа два возвращался от лифта. Устал уже по прихожей ползать. Заходит домой и говорит с порога:
– Лерка, дай жвачку арбузную, а то съем тебя, – и зловеще так акульими зубами клацает, Сёмиными ушами машет и тазом гремит.
А в это время из квартиры напротив Иван Сидорович выходил. Иван Сидорович был профессором, специалистом по внеземным цивилизациям, марсианским вторжениям и космическим тапкам. Космические тапки Иван Сидорович продавал всем своим знакомым, а наукой занимался бесплатно, ради идеи.
Вот выходит Иван Сидорович из дома, а там такое: не то Сёма с тазом, не то чурупаха ушастая – одним словом, настоящий марсианин. Угостил тогда Иван Сидорович Сёму жвачкой арбузной, бросил свои тапки, схватил верёвку и давай Сёму связывать. А Сёма и сделать-то ничего не может, потому что все три ряда зубов от жвачки склеились.
Тут вдруг Лерка в коридор выбегает и тоже в акулу превращается. Потому что она Сёму очень любила. Да и как можно не любить старшего брата? И от этой любви всё за ним повторяла. Иногда ей хотелось даже не точно, как Сёма сделать, а ещё лучше. Поэтому превратилась она в акулу огромнейшую – метра четыре длиной. Зубы страшные, глазки маленькие, хищные, а косичка – самая настоящая, Леркина, резиночкой с божьей коровкой перевязана. Красота, да и только.
Иван Сидорович даже дар речи потерял. И стал вместо Сёмы сам себя верёвкой связывать. Потому что Иван Сидорович и был на самом деле марсианином, просто от всех скрывал. Отвезли его самого в Сколково, стали сказки добрые ему на ночь читать, тогда он весь изменился до мозга костей. Перестал тапками торговать, а стал вместо этого бабушек через дорогу переводить. А странные превращения после этого прекратились.
– Поехали, что покажу? – предложил Сёма второкласснику Косте, стоя одной ногой на самокате.
– Ну давай, – сказал Костя.
– Тогда поворачивай туда, – Сёма кивнул на салатовую высотку.
Костя замялся. Мама ему запрещала уезжать с площадки. Правда, при этом она ещё добавляла, что будет за ним из окна присматривать, чтобы незнакомые люди Костю не украли. Значит, нечего бояться, Костя Сёму хорошо знал. Они на английский вместе ходили.
