Со стороны мастерской резко и зло рявкнул "папаша". Для острастки, судя по всему. Не последовало продолжения.
—… Насчитали несколько замаскированных групп. Похоже, чтобы никто не ушел. Следов организации засады по пути следования не обнаружено. Основное вооружение — десятка полтора старых берданок и всякие цепи-кастеты-нижи.
Ага, то есть, что кто-то придет на помощь защитником мастерской, никто не предполагал. Хотя вообще странно, а чего так много-то? По идее, чтобы "наказать" одну мастерскую с десяток лбов при паре ружьишек вполне бы хватило… Не забыть задаться вопросом позже!
— Вперед.
* * *
Первый "дозор" обнаружился метро за двадцать до забора нашей мастерской. А я всегда был уверен, что этот мир, погубят курящие на посту "часовые". Двое. По обеим сторонам улицы. Дистанция метров семь. Один стоит во весь рост спиной к нам, выцеливая что-то в черной туше ангарной стены, где у нас ремонтный бокс размещается. Второй же притаился за углом здания чуть дальше, и тоже занят бессмысленным, но успокаивающим делом — вцепился в оружие и… Пялится в стену.
Зато при деле оба, ничего не скажешь!
Да, здесь неподалеку замаскирован один из наших "не очевидных" выходов с территории. Потом бы не забыть озаботиться еще и вопросом, изображали ли эти двое здесь бурную деятельность или нас кто-то слил. Второй вариант неприятнее — ЭТА информация была достоянием очень узкого круга лиц.
Молча делаю парням знак "Укрыться!", после чего начинаю стаскивать обувь и складываю на землю ППШ. Бррр, холодно, босой ногой да по сырому-то асфальту, да ранней осенью. Вот только жить хочется чуть больше. А так шанс "шумнуть" гораздо ниже.
Бах!
Громыхнул револьверный выстрел от мастерской.
Бах! Бах!
Вряд ли от подобной пальбы много толку. Похоже, парни просто ведут беспокоящий огонь.
Шаг. Еще шаг. Пригнувшись как можно ниже, крадусь к спрятавшемуся за грузовиком "счастливчику". Его спина все ближе, а мои внутренности все сильнее скручивает невидимая, но готовая сорваться в любой момент пружина. Последние несколько шагов вообще перестаю дышать, каждое движение выверяя словно на минном поле.
Бах!
Рывок совпал с выстрелом. Левой ногой бью в колено, подламывая его, и тут же зажимаю бандиту рот, опрокидывая приговоренное тело на себя. Дело завершает острый клинок. Не нож разведчика, конечно, но и его хватает, чтобы с противным скрежетом перехватить горло жертвы. Падаем мы вместе, а я еще с минуту не выпускаю из рук бьющегося в конвульсиях стрелка. От звука выплескивающейся из горла крови накатывает тошнота, но пока держусь. Лишь крече стискиваю рот уже покойника, чтобы он последним хрипом не успел предупредить напарника.
