Высушиваю волосы феном и зачёсываю их наверх, собирая в пучок, а затем надеваю это уродливое платье. Приходится бороться с порывом надеть чёрные кожаные ботинки, не то, чтобы я очень этого хотела. Они не очень удобные, но обязательно взбесят маму и будут раздражать Мартина. Вместо этого надеваю чулки, из-за которых она всегда пилила меня, и белые туфельки MaryJanes. Смотрю на себя в зеркало и упражняюсь в поддельной широкой улыбке.
— Ужин чудесный, мама. С Уильямом я просто чудесно провела время, Мартин. Я почти переспала с парней моей сестры, — смотря в зеркало, с торжественной улыбкой говорю я. Но вместо того, чтобы почувствовать самоуверенное удовлетворение, я чувствую себя больной. Вздыхаю.
Открываю дверь и спускаюсь вниз, и вонь лосося ударяет в нос ещё до того, как я поворачиваю за угол, к кухне. Задаюсь вопросом: мама выбрала красную рыбу, потому что это моё наименее любимое блюдо? Когда захожу в столовую, Мартин и Уильям, как по команде, поднимаются со своих мест. Сердце пропускает удар, когда я вижу его: волосы больше не находятся в восхитительном беспорядке, теперь они зачёсаны назад. Он одет в голубой пиджак с белыми пуговицами, брюки цвета хаки и галстук. Он похож на куклу Кена, настолько отличается от грубого парня с татуировками и в джинсовой куртке, с такими изумительными голубыми глазами. Парень выглядит, как Уильям Крестфилд, а не Уилл Скотт. А потом я осознаю, что сама выгляжу, как Гвендолин Гартен, а не Гвен Дуайер. Как только я захожу в комнату и наши глаза встречаются, я думаю, что парень там прочитал все мои мысли, ведь он опускает глаза на стол и его лицо краснеет.
— Ты прекрасно выглядишь, Гвендолин, — хвалит Мартин, и его взгляд светлеет, когда он видит достойную картинку падчерицы, о которой он всегда мечтал.
— Я выбрала ей это платье. Смотрится идеально, правда? — спрашивает мама с довольной улыбкой, когда я останавливаюсь за своим стулом, стоящим напротив маминого стула и стула Мартина, и рядом с Уильямом.
— Правда, — соглашается Мартин.
Уильям, как я решила называть его остаток ночи, оставляет мне стул.
— Уильям как раз рассказывал нам, насколько удовлетворительной является его работа учителем, — произносит мама, и звучит она впечатлённой.
Мне приходится прикусить язык, чтобы не засмеяться. К счастью, Марта приносит закуски.
— Марта потрясающе готовит. Ты получишь большое удовольствие, — заливается соловьём Мартин.
— Вы слишком добры, сэр, — отвечает Марта монотонным голосом, который всегда остаётся или скучающим, или недовольным.
