Я сажусь на кровать и вздыхаю. Три недели жизни практически в коробке, без коммуникации с внешним миром. Я же сойду с ума. Ненавижу это. Жизнь в этом доме такая тусклая. Мартин застрял со своими политиками, сплетничая и выстраивая стратегии, мама тоже погрязла в этом, улыбаясь и ухаживая за ними. Она разговаривает со мной, только когда читает лекцию или кричит. Все её внимание сосредоточено на Мартине. Она будет женой кого-то важного, если он выиграет, потому что в этом городе люди такие доверчивые. Голосуют за яркого парня с широкой улыбкой, который говорит им то, что они хотят услышать, и так легко врёт.
Возможно, мне стоило соврать, подождать немного и сказать, что мне жаль и я больше такого не сделаю. Наверное, они бы не поверили. Я неубедительная лгунья. По крайней мере, мне сложно подделать искренность, но, чтобы избежать трёх недель заключения и разговоров с зеркалом, я могу хотя бы попытаться. Я выбираюсь из кровати и собираю волю кулак, готовясь принести хоть какие-нибудь извинения. Направляюсь вниз по лестнице и слышу, как мама разговаривает своим фирменным рабочим тоном.
— Здравствуйте, это Ава Дженсон. Я разговаривала с вами по поводу посещения дочерью вашей программы. Надеюсь, можно побывать в вашем кампусе на этой неделе. Если бы вы перезвонили, когда сможете уделить мне время, я бы подъехала…
Сердце отбивает миллион ударов в секунду. Это по-настоящему? Программа? О чём, чёрт возьми, она говорит? Она не может этого сделать. Они реально хотят отправить меня в интернат? Это похоже на какое-то дурацкое дерьмо, в которое ее втянул Мартин.
Я как можно тише разворачиваюсь и направляюсь вверх по ступенькам в свою комнату и закрываю дверь. Они могут отослать меня до окончания года, тогда со мной не будет никаких проблем до самого конца кампании Мартина. Не могу в это поверить. Сижу на кровати и пытаюсь выровнять дыхание. Думаю, нужно глубоко подышать. Что же мне делать? Я не могу пойти в какой-то там интернат или, что ещё хуже, в военную школу. Кузину моего лучшего друга отослали туда, и с тех пор она очень изменилась. Если мама зашла так далеко, как посещение кампуса, то мысль уже подтверждена планом. Только один человек может отговорить её от этого, и она в пяти часах езды отсюда. Я неделями не разговаривала со своей сестрой. Агх, и всё это из-за косяка с марихуаной и глупого гормонального момента слабости с глупым Заком. Я убью его.
Я знаю, что делать. Я должна поговорить с Джиа и попросить её убедить маму, чтобы та не отсылала меня. Я подбегаю к комоду и роюсь в нём в поисках писем, которые она присылала. Достаю школьную сумку, вытряхиваю всё из неё и запихиваю туда пару рубашек и белье. Смотрю на часы. Полдесятого. Если они не изменят своему привычному режиму, то к одиннадцати они должны лечь спать, так что мама, вероятно, придёт проверить меня через час.
