— Здесь мило, — подтвердила мои опасения Пьон. Я поеду конюшни гляну, и псарню.
— Где ты псарню увидела? Аааа… Это псарня, ну посмотри.
— Господин барон, — обратился ко мне Рауц. Мы пленных нашли в подвале.
— Сколько вы в плен взяли?
— В плен взяли троих раненых, остальные или рабы, или крепостные, но я говорю про заложников из королевского порта.
— Тут и такие есть? Давай тащи их сюда на площадь. Алмур! Помощь окажи медицинскую если надо.
— Надо, надо, — подтвердил сотник.
— Ригард поехали замок осмотрим, суки три этажа отстроили.
— Мы прислугу и прочих согнали в один общий зал на первом этаже, — добавил Рауц.
Шесть ступенек, тяжелые трехметровые ворота, позолоченные и изукрашенные чеканкой, открыли мне путь в замок. Небольшой гардероб, чучела медведя и рыси по обоим сторонам, ещё одни двери, и я в квадратном холле, метров двадцать на двадцать. Был я тут ребенком паркета не было, камин был, два, три десятка коленопреклоненных людей не было. Оглядываю их, разные персонажи, вот эти двое точно повара, а этот судя по мантии мажордом.
— Слушаем меня, теперь я ваш новые хозяин, если кто имперский гражданин не раб и не крепостной можете сказать об этом, я решу, что с вами делать. Те, кто не принимал участие, в обороне, наверное, будут свободны.
— А аристократов тоже отпустишь? — спросила меня, неожиданно красивая женщина лет тридцати, с девочкой лет пятнадцати стоящие на коленях.
— Ты кто?
— Хозяйка этого замка, Артина Готриб.
— Я тут сейчас хозяин, это твоя дочка — кивнул на смотрящую в пол девицу. Встань и подойди ко мне.
Мадама встала, потянулась, и выискивая тропки между сидящими и покачивая бедрами подошла ко мне. Пухлые груди, скрытые платьем лишь наполовину, обтянутые бедра, красивая прическа и дерзкий взор. И как я её сразу не заметил?
— Мой муж, хозяин этого замка, ты лишь временный захватчик тут. Я баронесса этого баронства.
— Ты навсегда имеешь титул леди, но баронессой тебе уже не быть. Тебе напомнить, что стало с бароном Смельтом? Когда твой муж захватил этот замок?
— Я это видела, мой муж вставил ему кол в задницу и умирал этот неудачник очень долго, тоже мой муж сделает и с тобой малолетний идиот!
Хрясь, отвесил я Артине по лицу пощечину, она пошатнулась и ахнула. Я схватил её за шею и подтянул к себе одной рукой, второй я залез её в лифчик и сжал, как ни странно, все же упругую грудь. Слезы покатились по лицу дамы, а её дочка бросилась с криком ко мне.
— Убью тебя, папа тебя собакам скормит!
