В груди у меня что-то сжимается так, что становится трудно дышать. Я понимаю, что это больно моей душе. Так, наверное, бывает, когда человек, которому ты полностью доверял, оказывается обманщиком. А в моем случае и того круче – преступником.
И тут я вспоминаю эпизод, когда Геннадий Борисович предложил свозить меня на Серебряную гору на школьной машине. Может, он уже тогда решил свести со мной счеты, чтобы не лез, куда не надо? Вряд ли. Скорее всего, он довез бы меня до подножия горы, чтобы я увидел, что вход туда завален, и все. Но ведь это только мои предположения, и, конечно же, я никогда не узнаю, что на самом деле собирался сделать учитель.
– А сейчас-то он где? – спрашиваю я, вытирая слезы.
– На обследовании. Нервный срыв у него. Ну а потом, конечно, его ждет суд.
– А кто такая внучка моего спасителя?
– А ты до сих пор не догадался?
– Нет…
– Да ну! Это баба Груня. Вспомни, как на нее реагировали твои электроды.
Я напрягаю память, но… бесполезно.
– Эх ты! – говорит Политатуйко. – Электроды реагировали на приближение твоих родственников – это было заложено в их программе.
Значит, внучка Епанчинцева – баба Груня. Я вспоминаю выпавшую из книги дяди Миши газетную статью с фотографией молодой шахматистки Агриппины Веселовской. Так вот почему она взяла кличку Шахматист!
И тут у меня возникает еще один вопрос:
– А что было бы, если бы дневник Епанчинцева так и остался в Австралии у его праправнучки? Ведь только вы согласились найти меня.
– Если честно, Петр, ты был обречен. Но ведь жизнь каждому дает шанс что-то в ней изменить, порой даже в самый последний момент, как это произошло с тобой. И тот, кто использует этот шанс, выходит победителем.
Теперь немного о школе.
Когда после каникул я пришел в класс, многие подумали, что я новенький, так я изменился. А потом, узнав в новеньком меня, стали расспрашивать, где я был и как мне удалось так быстро похудеть и избавиться от прыщей. Особенно это интересовало девчонок.
После возвращения мне «долга» инженером Епанчинцевым у меня появились силы. Уверенность в себе. Меня перестали мучить кошмары, и проблема с Поповым и его дружками как-то решилась сама собой, мне для этого не пришлось даже ничего предпринимать. Видимо, люди чувствуют, когда им могут дать отпор, и им не хочется лишний раз нарываться на неприятности.
Кроме того, вернувшись из Благодатного, я решил серьезно заняться спортом, записался в секцию дзюдо, и жизнь моя изменилась самым кардинальным образом. Теперь у меня много друзей, мало времени и совершенно некогда пялиться на окна дома напротив. Да и неинтересно.
