А поскольку он повел себя как придурок (но все еще хотел вести совместное расследование), ему следовало первым поделиться с Бри информацией.
– Ваш звонок не нарушил мой сон. Я был не дома.
Мэтт рассказал Бри о поездке к отцу Джастина и вероятном фигуранте дела – наркоторговце по имени Нико.
– Может, Джастин задолжал ему денег, – потерла глаза Бри. – Мне неприятно думать, что он взялся за старое, но такое вполне могло произойти. Иначе Эрин сошлась бы с ним снова. У нее плохо получалось разрывать отношения. Услышав в другой комнате шорох, Бри двинулась к двери: – Похоже, кто-то из ребят проснулся, – оглянувшись на Мэтта, она тихо добавила: – Мы продолжим этот разговор завтра, когда мой мозг заработает, как положено. А сейчас я постараюсь убедить детей поспать.
– Вам тоже не мешало бы отдохнуть.
– Попробую, – кивнула Бри. – В доме есть гостевая комната.
– Я могу заночевать на диване, – Мэтт решил расположиться поближе к входной двери: вдруг беглец надумал бы вернуться. – Броди будет нас охранять.
– Еще раз спасибо, – Бри вышла из кухни.
Мэтт налил в стакан воды и опустошил его залпом до дна. Утром он попробует разыскать наркоторговца, снабжавшего Джастина оксиконтином. Мэтту очень хотелось подбросить Харви альтернативного подозреваемого. Он вспомнил про походное снаряжение друга. Почему Джастин сбежал и прячется? Кого он боится? Человека, убившего Эрин? Или полицию?
А может быть, всех?
Снова сев в машину, он принялся наблюдать за маленькой фермой в телеобъектив своей камеры. Свет в доме не горел, а у входа стоял чей-то внедорожник. Фонарный столб у дома высвечивал его номер. Он сфотографировал автомобиль.
В новостном репортаже сообщили о смерти Эрин и рассказали историю ее семьи. Даже показали семейные фотографии, включая свежий снимок сестры Эрин, приехавшей из Филадельфии и посетившей этим утром участок шерифа. Сестрица оказалась детективом по уголовным делам. Она могла создать ему проблемы. Он это чувствовал. Она собиралась встать у него на пути, как Эрин!
Но что он мог с этим поделать?
Внутри забурлила ярость, она поднялась у него в груди так же стремительно, как внезапное наводнение. Эрин считала себя шибко умной. Думала, что у нее есть его номер. Что она может вмешиваться в его жизнь. Да, он преподал ей суровый урок. Воспоминания немного успокоили его. Он разберется и с сестрой Эрин. И больше никому не разрешит себе гадить.
Никому не дозволено отнимать у него то, что он считал своим. Ни этой мертвой сучке. Ни ее сестре.
