— Я уже говорил, что не хочу этого.
— Я тебя услышал, Пит. Но речь не о том, чего ты хочешь или не хочешь. А о том, что наиболее приемлемо для нас на процессе. Точка. Если исключить помутнение рассудка, то нам остается одно: присутствовать в зале суда в качестве зрителей и следить, как прокурор накидывает тебе на шею петлю. Это тебя устраивает?
Пит пожал плечами, словно ему было безразлично.
— Делайте, что считаете нужным, но я не стану прикидываться сумасшедшим.
— Мы нашли в Мемфисе психиатра, он согласился осмотреть тебя и свидетельствовать на процессе в твою пользу. Он известный специалист и пользуется влиянием в подобных ситуациях.
— Наверное, тот еще придурок, если заявит, что у меня поехала крыша. — Пит улыбнулся, будто его рассмешила собственная шутка.
Адвокаты сидели с каменными лицами. Джон пригубил кофе, а Рассел закурил очередную сигарету. В воздухе не только плавал табачный дым, в атмосфере чувствовалось сильное напряжение. Юристы делали все от них зависящее, но клиент не оценил их труд и не воспринял серьезно собственный обвинительный акт.
Джон кашлянул и произнес:
— Вернемся к тому, где мы оказались. У нас нет защиты, нет оправданий, нет объяснения того, что случилось, и никаких шансов перенести процесс в менее враждебную обстановку. Тебя это устраивает?
Пит молча пожал плечами. Джон щипал лоб, будто старался избавиться от головной боли. Повисла тишина.
— Есть кое-что еще, о чем ты должен знать, — наконец проговорил Рассел. — Мы покопались в биографии Декстера Белла и обнаружили нечто, представляющее интерес. Восемь лет назад, когда он служил пастором в маленьком городке, возникла проблема. Там была молодая, двадцати лет, секретарша, недавно вышедшая замуж, и, похоже, между девушкой и пастором завязались некие отношения. Много слухов и никаких фактов. Однако Белл подал в отставку. Секретарша с мужем переехала в Техас.
— Мы копали не очень глубоко, — добавил Джон. — И доказать что-либо полезное не представляется возможным. Но, похоже, инцидент держали в строжайшей тайне.
— Это может всплыть здесь на суде?
— Нет, если не найти дополнительных улик. Хочешь, чтобы мы продолжали раскопки?
— Нет, если это ради меня. Не надо, чтобы об этом упоминалось на моем процессе.
— Пит, я могу спросить, почему? — нахмурился Джон. — Ты не оставляешь нам ничего, с чем мы могли бы работать.
Рассел закатил глаза. Казалось, он сейчас уйдет.
— Я сказал, нет, — повторил Бэннинг. — И чтобы об этом больше ни слова.
