— Не говори ерунды, Толик. Сейчас просто не время. — Решая показать свою дальновидность, Соровский старший решил пояснить. — Даже самая маленькая война требует вложений средств, а у меня в следующем месяце запуск литейного завода. Сильно ты его побил?
— Я не бил его. — Заявил Анатолий, усмехнувшись. — Не благородное дело кулаками махать. Пару магических техник применил.
— Что?! — Вскочил со своего места Саровский гневно засопев, пытаясь проковырять взглядом маленьких чёрных глазок-угольков дыру в своём отпрыске. — Он хоть жив вообще?
— А мне по чём знать? — Безразлично заявил Анатолий, не обращая внимания на отцовский гнев. — Я не намерен терпеть публичные оскорбления в адрес своего отца, своего рода.
— Ууу! Мальчишка! — Процедил сквозь зубы Соровский тряся руками. — Если ты его покалечил или убил, то войны не избежать! Ненужной войны! Воевать нужно, когда ты уже готов к этому, а не так, наобум! Понимаешь?!
— Что вообще сможет противопоставить нам — Соровским, опальный ничтожный род, у которого даже права голоса в совете нет?
— Юнец… Глупый юнец! — Не унимался Соровский, стреляя глазами по гостиной, а его голос начал превращаться в визг. — Ты даже не удосужился узнать с кем тебе придётся иметь дело!!!
— Да, что ты так завёлся, отец? — Привычное для Анатолия состояния спокойствия и непоколебимости начало давать трещину.
— Дело в Ставре, и его цепном псе Токареве, со своими головорезами. Если ты покалечил или убил единственного….
Договорить Соровский не успел. Из внутреннего двора раздался грохот, будто от разрыва снаряда. Послышались автоматный очереди. Через несколько секунд всё стихло, но это оказалось не на долго. Стены тряхнуло от удара, а из арки прихожей полетели щепки, некогда бывшие входной дверью. Владимир с Анатолием повскакивали со своих мест, нервно прислушиваясь, ожидая услышать топот множества ног бойцов рода Мышкиных, о которых ранее говорилось, но звук уверенных шагов, чётко давал понять — по прихожей сейчас шагает всего один человек. С приближением шагов, в гостиной начала крепнуть гнетущая аура, а воздух стал густым будто кисель.
— Ректор? — Удивился Анатолий, когда в гостиную зашёл Морозов, в своём излюбленном чёрном лёгком плаще, держа в руках сложенный зонт трость. — Что….
Ответа не прозвучало, да и слушать было некому. От незримого удара, ноги Анатолия оторвались от пола, а парень протаранив собой диван, завалив его, остался лежать возле камина постанывая от боли, не в силах подняться.
