Это были великие, бурные годы ломки старого и созидания нового. В это время М. Горький спрашивал: «С кем вы, “мастера культуры”?» И этот вопрос касался любого, кто верил в силу добра и света, чья совесть не могла мириться с варварством фашизма, кто не мыслил себя в положении обывателя.
Вот что рассказывает сам Ким Филби о той обстановке, в которой формировалось его мировоззрение.
«Мое решение активно бороться против реакции не было результатом внезапного обращения в новую веру. В 1929 году, когда я был зачислен в Кембриджский университет, мое мировоззрение еще не сформировалось, но уже тогда мои симпатии и привязанность были на стороне бедных, слабых и униженных, а не на стороне богатых, власть имущих и надменных. Первые размышления о политике привели меня к лейбористам, я сразу же стал членом университетского общества социалистов. Для года я регулярно посещал собрания этого общества, но в его деятельности участвовал мало. Чтение политической литературы постепенно привело меня к мысли, что английская Лейбористская партия слишком далека от главного течения левых сил мира. Однако, настоящим поворотным пунктом в моем мировоззрении стал 1931 год — год полной деморализации и поражения Лейбористской партии. Какой невероятно беспомощной оказалась эта партия перед силами реакции в период кризиса! А когда избиратели, считавшиеся искушенными в политике, отступали под влиянием крикливой циничной пропаганды, у меня возникли серьезные сомнения в действенности буржуазной парламентской демократии вообще…
Поражение лейбористов в 1931 году впервые заставило меня серьезно задуматься над тем, куда идет эта партия. Я начал принимать более активное участие в деятельность университетского общества социалистов и в 1932–1933 годах был его казначеем. Это позволило мне ближе познакомиться с левыми течениями, которые критически относились к Лейбористской партии. Усиленное чтение классиков европейского социализма перемежалось с горячими, порой очень бурными дискуссиями. Это был медленный и мучительный процесс: переход от социал-демократических взглядов к коммунистическим длился у меня два года. И лишь на последнем курсе в Кембридже, летом 1933 года, я отбросил все сомнения. Получив диплом, я твердо решил посвятить свою жизнь делу коммунизма».
В своей книге, предлагаемой вниманию советского читателя, Ким Филби не рассказывает об этой стороне своей биографии.
Настоящее издание книги сохраняет основную канву повествования, опубликованного несколько лет назад на Западе и в некоторых социалистических странах. Когда книга впервые увидела свет в Англии, английский историк, профессор Оксфордского университета Хью Тревор Роупер писал: «Повествование Филби основано на фактах, его оценки всеобъемлющи и основательны, созданные им портреты и характеристики точны и справедливы, а некоторые из них — уничтожающи. С точки зрения исторической все — безупречно». Бывший английский разведчик, ныне известный писатель Грэм Грин сказал о книге К. Филби: «Это вовсе не та книга, которую ожидали враги Филби. Это — честное, хорошо и увлекательное написанное произведение. Все, что в нем рассказано, является более захватывающим, чем любой известный мне роман о разведке. Нам предрекали пропаганду. Но ее в книге Филби нет».
