Дорогой мой, об этом Вы должны были подумать до того, как решились создать семью. Так что на деле решать вопрос, быть или не быть семье Вашей, предстоит Вам самому. А пока Вы, и только Вы, даете М. право на развод и пред людьми, и пред Богом.
Я же, действительно, не могу ничем, кроме болезни, объяснить Ваше поведение в семье (о котором говорила М.), ведь иначе пришлось бы заподозрить в Вас более страшное.
И я думаю, что надо очень обидеть человека, даже больше, чем обидеть, чтобы он с двумя детьми решился на жизнь без опоры в супруге.
<…>
Если Вы очень захотите сохранить семью, то это чувство подскажет Вам путь к сердцу М. А я сейчас ничем не могу помочь Вам, ибо с тем А., о котором говорила М., продолжать семейные отношения нельзя.
Вы вот говорите о Церкви, но за три года Вы не начали созидать ее — свою домашнюю Церковь.
Вот смотрю на фотографию Т., на С., благодарную маме за жизнь, так прильнула она к ней, и думаю, какая же она счастливая несчастная мать, всю тяжесть женской и мужской доли взяла на себя, и что у нее впереди. И какое горе, что жене-матери не встретился муж — мужчина, но только художник и поэт. А суду человеческому она не предстоит, а ин суд человеческий, ин Божий. И кто бросит камень теперь в ее крест жизни — крест материнства, который предлежит ей до конца дней, до гроба?
Да, Закон Божий остается неизменен, но в жизни-то у каждого свой путь и свои ухабы на нем. А Господь к каждому стучится в сердце, и когда и как откликнется человек, и откликнется ли, нам знать не дано. У Господа терпения много, а любви и жалости еще больше. Он и ждет, и надеется до конца, и не отступает.
<…>
Молитесь о Т., о ее маме, молитесь о младенце С., о Н., который «сидит» на скамье подсудимых и который не обременил себя подвигом каждодневной заботы о беззащитной младенческой жизни. Но и то слава Богу, что не отказался дать имя своей дщери. Молитесь, помогайте, но взрослые пусть решают свою дальнейшую жизнь без Вашего участия, а вот ребенка нельзя не жалеть, нельзя не любить. Ведь Ваша она кровинушка. И она понесет на себе груз родительского наследства.
Надо, чтобы Он возрос в вас, вросла в души ваши любовь к Господу, и Вы начали бы и жить в Боге, выполняя заповеди Божии и обеты, уже взятые на себя при крещении и при венчании. Обеты супружеские вам надо нести до конца дней, а не изобретать самим неведомые для вас обоих пути жизни. Ведь, дорогие мои, вы еще ответственны пред Богом и за своих детей, которых Вы не воспитали в Боге, и за своих внуков, которые тоже ничего духовного не получат, так как их бабушка и дедушка не хотят выполнять свой долг пред ними.
