Последним же плюсом я объявляю магию. Она у меня есть — и это круто. Правда, факт наличия — максимум того, что я узнал. Но все равно здорово. Пусть от походов в школу меня тошнит, но в старшей упор больше будет именно на духовные способности.
Не в каждой, разумеется. Только в специальной Академии. А то, что меня туда возьмут — вопрос практически решенный. Необученный дар опасен. Не берут только полных слабаков. Но это не ко мне: насколько можно понять из стандартных тестов, способности у меня есть, но такие. Средние. Впрочем, меня устраивает.
Так, на этом положительные стороны закончились, поэтому начинаются отрицательные. Первая из них — одиночество. Мои старые родители были холодными, равнодушными ублюдками, которым было плевать на сына, пока он не мог принести какую-нибудь выгоду. В этой жизни — они были милыми, тактичными, заботливыми. А также — теплыми. Именно той душевной теплотой, которую уже не чаешь найти в людях. Идеальными, как в глазах маленького Кано, так и для обросшего цинизмом, желчью, плешью да жиденькой бородкой чужака-подселенца.
Вот только они были мертвыми. Холодными, искореженными трупами. Безмолвными памятниками на местном кладбище.
Их даже похоронили вместе с застрявшими в плоти железными штырями да пластинами. А их единственный сын ползал у края обрыва с переломанными ногами, звал по имени те куски мяса, в которые превратились его папа и мама. Ему повезло: какой-то мужик рядом успел выбросить из автобуса прямо перед падением.
К черту, конечно, такое везение. После пережитой трагедии совершенно не удивительно, что он сначала съехал с катушек, а потом впал в кому. Только для того, чтобы у очнувшегося тела появился новый владелец.
Меня передернуло. Я не ощущал и десятой доли эмоций из доставшейся мне памяти, но вот любовь вместе с болью от потери были настолько сильны, что пробивались сквозь все преграды. И обеспечивали мне стабильные кошмары каждый второй-третий день.
Тем не менее, кроме чисто психологического дискомфорта, статус сироты оказался очень напряжен с утилитарной точки зрения. Домашние дела, оплата счетов, вступление в наследство, покупка продуктов, даже общение с представителем управляющей компании дома — все это легло на мои хрупкие плечи и ста шестидесяти пяти-сантиметровую тушку. Благо, хоть обладающих рей-норёку, то есть духовными способностями, могут частично эмансипировать. Жить в приюте я бы не стал ни за какие коврижки.
Благо, имелись хотя бы деньги. Родители были состоятельными людьми. Пусть их небольшой бизнес после смерти раздербанили конкуренты, пусть часть странной недвижимости и отошла каким-то дальним родственникам, у меня все еще оставалась квартира в элитном районе Токио. Вкупе с неплохой суммой денег в продуманном еще родителями финансовом портфеле. Акции, облигации, валюта, ETF, драгметаллы и даже что-то похожее на биржевый аналог магического ресурса. Эдакий манакоин с донорским банком в одном флаконе.
