— Сорвалось! — с досадой сказал Вадим и плюнул на пол, но тут же оглянулся испуганно по сторонам и растер плевок ногой.
— Говорят, пусть старший придет. Я говорю — я старший! А они смеются. Ну ничего… Пожаловаться на них, что ли? Такое дело губят! Ребятишек кино лишают! Да, ваш райком не на высоте… Понятно — периферия. Мой папа говорит, что на периферии никогда порядка не было, они, говорит, заплатить за работу — и то не могут правильно… Ладно! Простыню достать можешь?
— Н-не знаю… — пробормотал я, не успев привыкнуть к резвым скачкам его мыслей.
— У матери. Возьми. Бабка у меня — жадюга, все сосчитает, проверит и на замок запрет.
— Попробую… — с сомнением пообещал я.
— Хорошо. Через час после уроков я зайду за тобой. Жди дома.
Вадим быстро пошел по коридору, а я, постояв у окна, поплелся за пирожками в буфет. Оставшись один, я уже раскаивался в данном под напором нового приятеля обещании достать простыню. Интересно, как я буду просить ее у мамы? Это же не гривенник на кино…
Так и случилось. Удивившись моей просьбе, мама принялась расспрашивать меня, но я бормотал что-то про клуб, где будут показывать кино детям. Наконец, она вынула из комода старую, со следами штопки, разорванную кое-где материю белого цвета и отдала мне.
— Каждый день что-нибудь новое! — сердилась мама. — Для Петруши пеленок не напасешься! Обязательно ты должен принести, нет, чтоб другие… Наверное, сам вызвался, не думаешь, что мать лишней копейки не имеет! Другие все в дом, а этот из дома тащит!
В дверь постучали. Вошел Вадим. Он снял шапочку и вежливо поздоровался с мамой:
— Здрассьте… Сережу можно на минуточку?
— Можно! — отозвалась мама и, посмотрев на Вадима в роскошном пальто, спросила: — Ты чей мальчик?
— Из Москвы, — ответил Вадим и улыбнулся.
— Надолго к нам? — поинтересовалась мама.
— Как понравится.
— Ну и как, нравится?
Вадим потупился и вдруг шмыгнул носом:
— Да по мамке скучаю. Они с папой на Севере, а я один. То есть с бабушкой…
Вид у него был несчастный, заброшенный. Он стоял, понурясь, и ковырял носком сапожка пол. Мама с жалостью взглянула на моего товарища:
— Кушать хочешь?
— Спа-а-сибо… — чуть слышно выдохнул Вадим и, шмыгнув носом, в упор посмотрел на маму голубыми чистыми глазками: — А можно я к вам буду приходить?
— Господи, да конечно! — всплеснула растроганная мама руками, — приходите с Сережей, играйте. У Сережи своя комнатка есть, книжки… Уроки вместе учите — только без баловства…
Вадим смотрел кротко и благодарно.
