Мхэго крепче прижал меня к себе, а лезвие ножа ощутимей врезалось в кожу.
— Твоих рук дело? Вы спланировали засаду? — зашипел мне в ухо Мхэго.
— Нет, я ничего об этом не знал, — сипло ответил я.
— Не важно, шестерым кинцемори даже в боевой шкуре не справится с нами!
Что за бред? Если кинцемори могли превращаться в боевых, почему они раньше этого не делали?
В этот момент Диола подошла к дорожке из пепла и замерла растерянно.
— Беги! Уходи! — крикнул ей я.
— Пусть стоит, — оборвал меня Мхэго. — Жди господина, иначе перережу высшему глотку.
Диола нерешительно отступила назад, а потом, резко развернувшись, рванула вперед, но вдруг словно наткнулась на преграду. Замерла, резко вскинув судорожно руки, затем она резко выгнулась, затряслась, словно от электрического разряда и в один миг её хрупкое тело рассыпалось в труху, оседая горсткой пепла возле других, таких же горсток. Я ошалело таращился на то место, где она только что стояла, и не мог поверить своим глазам. Точнее, я не хотел в это верить.
— Но как? — голос дрогнул, а к горлу подступила удушающую боль.
— Ты идиот, высший? Зачем ты закрыл барьер? — хохотнул Мхэго. — Нет, это ж надо было так!
И Мхэго противно заржал. У меня не было сил даже злиться на него. Все перестало иметь вообще какой-либо смысл. Казалось, будто я провалился в морскую бездну и смотрел на все происходящее через толщу воды. Или даже не я, а кто-то другой смотрел моими глазами.
Неподалеку разворачивалось ужасная кровавая картина. Рогатые чудовища рвали на части соргов, летели в стороны куски мяса, конечности. Сорги яростно размахивали топорами, высекая из рогатых кровавых брызги. Невозможно было понять, кто побеждает. Я видел валявшихся на земле красномордых и павших рядом рогатых, но бой продолжался.
Внезапно из лесных зарослей полетели стрелы. Одна мимо, вторая вонзилась в бок Капельки, та отчаянно взревев, бросилась вперед, унося с поля боя раненого Гэраха с развороченным боком, едва держащегося в седле. Третья сбила с ног сорга, занесшего над кинцемори боевой топор.
— Нас атакуют с Зеленых земель! Отступаем! — заорал Гохан, разворачивая Буравчика.
Мхэго выругался и, со злостью пнув меня кулаком под ребра, схватил в охапку и бросился к своему баагвайю.
Но вдруг прямо над ухом просвистело, и внезапно хватка Мхэго ослабла и он начал заваливаться назад. Я в недоумении взглянул на него и увидел, что из правого глаза торчит стрела,а левый отсутствующе взирает на мир. Огромная туша Мхэго рухнула, словно мешок с камнями. Я вскочил на ноги, испугано озираясь — около леса, по ту сторону барьера выстроились ровной шеренгой кинцемори с луками.
