— Как?
— Ну так… Говоришь ей: сколько времени на часах, сообразить можешь? Молчит, смотрит в пол. Говоришь: ну ладно, ну хоть первая цифра как называется? А она заплачет и убегает. Но цифры знает.
— Муж-то их бросил, — подытожил Генка, — мать с ней с трудом справляется. И ты живешь отдельно, потому что жить с ними не можешь.
— Не могу, — сознался я. — Нереально жить, когда рядом такое каждый день… Сейчас Даша впервые уехала на три недели. И я поклялся пожить это время с Настюшей, кормить, в школу водить… Но реально не могу! Прямо бесит! Она же меня не слышит, ничего не понимает! А начинаешь ей объяснять — плачет, убегает или хамит. Я после работы заезжаю туда на час, еды привезу в коробочках — и уезжаю к себе, в берлогу, на другой край города. Просто физически не могу в одном помещении с ней находиться. И она меня тоже терпеть не может, я же вижу. Но что мне делать? У меня же ни подготовки, ничего! Я ж не врач, не педагог, не сиделка! У меня своя работа, своя нагрузка, я не вывожу ещё и это! У меня психических ресурсов не хватает! Я не железный!
— Что ты передо мной оправдываешься.
— Я не перед тобой. Я перед собой.
— Ну скажи себе: я не санитар в дурдоме. Найми санитара, как нормальные люди.
— Санитара… А Даше я что скажу? Что наши жизни не интегрируются? Вот тебе санитар, живи вместо меня с санитаром? Вот как мне быть? Я с Настюшей не могу, и без Даши не могу, хоть вешайся! Знаешь, сколько я в интернете прочел про этот Клеймер, сколько медицинских сайтов обнюхал! Никто не знает, как лечить! И вдруг я нашел врача, который знает! Он сказал, точно лечат в Германии! Но операция будет стоить…
— Не дам я тебе денег. Ты дурак, Леша. И проблемы твои дурацкие. Деньги тебе не помогут. Таким, как ты, нельзя давать деньги.
Я пошел к двери, а Генка все смотрел в свой камин. Похоже, камин был и правда не настоящий.
— Стоп! — сказал Генка, когда я уже надел ботинки.
Он вдруг открыл шкаф и достал темно-синий пиджак, ностальгически смахивавший на нашу школьную форму, только пуговицы здесь были золотые.
— А ну-ка примерь!
— Ты издеваешься?
— Примерь, я сказал.
Я влез в пиджак — он оказался ровно моего размера. Генка удовлетворенно кивнул и бросил мне в руки штаны, рубашку и галстук. А сам ушел наверх, и минут через пять вынес коробку ботинок. Он вручил ее мне, я вытряхнул ее на пол, но вместо ботинок высыпалась кучка долларов.
— Двадцать, я ровно отсчитал, не пересчитывай, — сказал Генка. — Ты, Леша, в нужное время попал.
