- Лезвие прошло сквозь верхний изгиб толстой кишки...
Вдруг раздается скрипение. Ножка его стула о пол. Он молчит. Только теперь на меня смотрит. И взгляд его острый, будто то лезвие. Проникающие мне под кожу, желающий сделать больно. Также больно, как и ей тогда.
- Ты можешь молчать, - произношу тихо, прочистив горло. Откладываю в сторону бумаги.
- Можешь строить из себя крутого, можешь бросать в мою сторону грязные шуточки, но мы ведь знаем правду. Ты убил ее. Зарезал девчонку. Хладнокровно или из ревности, а может это был просто случай?
А вот теперь в его глазах ненависть. Он смотрит на меня так, будто в любой момент готов броситься и придушить. Подаюсь к нему навстречу, желая раздразнить зверя. Желая увидеть его ярость.
- Ты сядешь, Русаков. А на зоне тебе уж точно не жить. Я ведь не дура. Узнала кое-какую информацию. Есть много людей, которым ты сделал плохо... многие спят и видят, когда смогут встретиться с тобой. А ты встретишься, это я тебе обещаю. И никто тебе не поможет, даже твоя правая рука Белицкий.
Вижу как он застывает в удивлении. А вот это чистая десятка! Я поймала! Поймала его!
- Его же отпустили, да? – поднимаюсь со стула и усаживаюсь прямо на стол, смотрю на него сверху вниз. Наконец-то мы поменялись местами. Теперь я – коп. А он гребаный кусок дерьма.
- Отпустили его сразу, как ты попал за решетку.
Он щурится. Вижу, как на лбу проступают морщинки. Продолжаю давить.
- Неужели Белицкий и сдал тебя, Шторм? И как же ты не видел Иуду? Как не распознал предателя среди приближенных лиц?
Я знала, что попала в цель. Но на этот раз Русаков смог собраться.
- Ты думаешь, я буду надеяться на Белицкого? Думаешь, у меня не осталось козырей, следачка?
Я приближаюсь еще ближе. Между нашими лицами всего сантиметров двадцать. Я даже слышу его тяжелое дыхание. И я хочу, чтобы он перестал сдерживать себя.
- Если бы они у тебя были, ты бы не терпел сейчас молодую наглую суку, внучку прокурора. Человека, который в свое время и засадил тебя на приличный срок, – произношу это с улыбкой, облизнув пересохшие вдруг губы.
Его глаза наполняются чернотой.
- Провоцируешь, следачка, - со злой усмешкой.
Возвращаюсь на прежнее место, пожимаю плечами.
- Ударишь - сядешь. Мне ведь не страшно.
Он резко подскакивает со стула. Огромной штормовой волной несется на меня. Мне не успеть убежать. Не успеть позвать на помощь. Русаков сгребает меня в охапку. Всего пару секунд испуга – и я прижата к стене, а его огромные руки сжимают мое горло.
