Ванька прав. Только Дробин мне и слова не скажет. Уверена, он будет давить до последнего на Шторма. Он хочет от него какую-то выгоду. Деньги? Услугу? Да мало ли что. Шеф спутал ему карты передачей дела в моё производство. И теперь мне ни за что не дождаться от него помощи.
Раздался стук в дверь.
- Да, - рыкнул недовольно Ваня.
В проёме появился мужчина. На нём был тёмно-синий брючный костюм, а в руках он держал кожаный портфель с бумагами.
- Добрый день, мне нужна Алёна Валентиновна.
- Это я...
Он внимательно посмотрел на меня и прошёл в комнату.
- Косарев Илья Максимович, адвокат Русакова Михаила Александровича. Я не смог вам дозвониться. Хотел узнать по поводу завтрашних следственных действий.
Я вдруг вспомнила, что мой телефон так и остался лежать в сумке под вешалкой, в углу кабинета. После того, как получила результаты экспертизы по телу девушки, головы не подняла от бумаг.
- Да, простите. Телефон был на беззвучном, могла не слышать. Завтра в восемь утра. Гражданина Русакова привезут сразу к месту происшествия.
Мужчина кивнул. С первого взгляда он не производил плохого впечатления. Обычно адвокаты вызывали у меня стойкое желание пойти помыться. Всегда скользкие, ядовитые. А у этого глаза такие добрые, мудрые. Мужчина был средних лет, в волосах проскакивала седина, а исчерченное морщинами лицо было печальным.
- Да, конечно, пойдёмте, - я прошла к двери и завела мужчину к себе в кабинет. Устроившись за столом, жестом пригласила его за стул.
- Алёна Валентиновна, прежде всего, я хотел бы выразить свою радость из-за того, что дело Михаила доверили вам.
Мне не нравились его слова. Я не слышала в них комплимента, наоборот, они резанули.
- Вы думаете, вам проще будет разбить мои обвинения? Не советую вам думать также, как это делает ваш подзащитный...
Он кивнул. Обернувшись, нервно посмотрел по сторонам. И когда убедился что мы одни, вернул ко мне взгляд.
- Всё совсем не так, как кажется. Алёна Валентиновна, я вас прошу, убедительно прошу, провести тщательно расследование. Со своей стороны я подключу всевозможных свидетелей. Вам любой человек, знакомый Шторму, скажет, как сильно он любил Олю. Вы знаете, я бы поверил, что Шторм убил кого-то из-за неё. Но убить любимую... Нет.
- У меня результаты экспертизы. И они говорят об обратном...
Он кивнул, поправляя очки на переносице.
Алёна Валентиновна. В случае нашей победы в суде, пострадаете вы, не Дробин. Понимаете? А это дело мы выиграем.
