Дверь в квартиру Коминых, как не стучали и не звонили, не открылась. Старушка-соседка, что в результате этого тарарама на площадку выглянула, посоветовала хозяина жилища в гараже его поискать. Вот де — машины у Коминых отродясь не было, а гараж купили. Сейчас в него Комин как на работу каждый день ходит. Туда — с сумкой, а из него — с ещё большей. Что только и таскает? Нечисто и подозрительно всё это…
Спросили — где гараж? Старушка объяснила. Странное дело — она то про его место расположение откуда знала?
После этого бегом и с пробегом к гаражу родители Наташи устремились. Не сразу и нашли — старушка немного путано объясняла. Пойдёте де туда, там на лево свернёте, потом всё прямо… Двери синей краской крашены.
Нашли наконец. Дверь в гараж даже оказалась не закрыта. Внутрь зашли. Комин в дальнем углу гаража в хламе каком-то на полу копается, а на верстаке из-под тряпки край сумочки Наташиной торчит. Мама Наташи её сразу узнала — вместе с дочерью они ту сумочку выбирали и покупали. Дорогая сумочка, но очень уж она Наташе понравилась.
Мама Наташи сумку схватила, а отец её — Комина за грудки трясти начал. Тот испуганно что-то лопотать стал, но Иван Петрович ему пару раз крепко врезал. Потом ногами ещё попинал. Тут ему монтажка на глаза попала. Схватил её и раскололся Комин.
Под гаражом у него бункер оказался. Там Наташа и находилась.
Чуть не погиб Иван Петрович когда спасать дочь бросился — железная лестница вниз под током находилась. Только он люк в бункер открыл, на ступеньку ногу задумал поставить, как снизу закричали об этом. Ну, что провода к лестнице подведены и не надо сейчас по ней спускаться. Отключить сначала надо ток смертоубийственный. Кричала не Наташа, а чей-то незнакомый женский голос Ивана Петровича об опасности предупредил.
Тут Комину ещё досталось без всякой жалости…
Освободили из бункера пятерых. Кроме Наташи, ещё и пропавших ранее мужиков и женщин. Были они бледные, изможденные, а на лбу у всех пленников слово «раб» было криво-косо наколото.
Отец Наташи Комина связал и в гараже остался, а супругу в милицию послал. Пусть де едут скорее, полюбуются, что тут козлина этот наворотил, рабовладельческий строй в двадцатом веке организовал…
Слёз в том гараже в тот момент лилось не мало. Наташа и рабы от радости плакали, Комин белугой завывал — от Наташиного отца ему не слабо досталось, а ещё понимал он, что его в недалеком будущем ждёт…
Отец Наташи на чурбачке каком-то сидел и курил. На связанного время от времени поглядывал. Убил бы его, да нельзя…
