Ваня скосил глаза, недоуменно уставился на вычеканенный на медали старинный танк* и перестал понимать вообще что-либо.
медаль «За отвагу» — государственная награда СССР для персонального награждения за личное мужество и отвагу, проявленные при защите Отечества и исполнении воинского долга. На лицевой стороне медали в верхней части изображены три летящих самолёта. Под самолётами помещена надпись в две строки «За отвагу», на буквы наложена красная эмаль. Под этой надписью изображён стилизованный танк Т-35.
Комдив тряхнул ему руку и замер, явно что-то ожидая.
Пожилой солдат больно ткнул Ивана локтем и оправдывающим тоном подсказал комдиву.
— Контузило его, товарищ комдив, речь отшибло начисто. Там его танк страсть как расшибло, чудом уцелел парень…
Ваня спохватился, хотел сказать командиру большое спасибо за награду, но опять исторг только страдальческое мычание. Вдобавок, от волнения сильно закружилась голова и он только чудом не шлепнулся на задницу.
— В лазарет! — категорично скомандовал комдив. — Сергей Корнеевич, прикажите подготовить приказ о награждении и оформить документы. И немедля доведите до личного состава подвиг красноармейца Куприна, нам не помешает подстегнуть боевой дух бойцов.
И потерял Ваню из вида, опять вернувшись к столу.
По лицу майора госбезопасности было видно, что он чем-то недоволен, но протестовать перевязанный не стал и приказал сопровождению Ивана:
— За мной…
Они отошли немного в сторону, где майор разрешил посадить Ваню на пенек, сам отошел ненадолго, а после того как вернулся, тоже присел и принялся тщательно изучать его красноармейскую книжку.
Через несколько минут гебешник поднял взгляд и заглянул Ивану в глаза.
— Значит речь отшибло, говоришь?..
Ваня машинально кивнул. Честно говоря, ему уже стало полностью безразлично, что с ним дальше случится. События последних дней вымотали Ивана до такой степени, что не пугал даже расстрел.
Сопровождающий было принялся опять что-то объяснять, но гебешник нахмурился и тот немедленно заткнулся.
Сзади послышались шаги, как выяснилось, это привели военфельдшера Курицыну и еще какого-то красноармейца, длинного и худого, с густо усыпанным веснушками лицом. А еще зачем-то приперся тот самый мужик с санитарной сумкой, которого Иван машинально двинул. Этот притащил с собой снаряжение и оружие Ивана.
Но к Ване их не подвели, поставили в сторонке.
Майор пальцем поманил к себе веснушчатого и с доброй улыбкой, ласково поинтересовался у него:
