— Таня идёт к южной окраине. Мы за ней.
— Вы её сейчас… гм, как бы это сказать… пеленгуете?
— Да, вроде того. И, судя по эмоциональному фону, она планирует что-то важное.
— Надеюсь, не пикничок с подружками. А то получится неудобно.
Ирина усмехнулась едва заметно. Роберт спросил:
— Но я-то вам для чего? Вы и сама прекрасно справляетесь.
— Разговоры про ведьму слышали только вы. Либо это случайность, либо вы воспринимаете то, что недоступно другим. Если верно второе, то вы можете пригодиться.
Роберт не нашёлся, что возразить. С минуту они шагали в молчании, потом ему это надоело, и он заметил:
— Таня вряд ли обрадуется, когда поймёт, что вы устроили за ней слежку.
— Мне не до её капризов.
— Вы с детства такая доброжелательная? Даже интересно было бы на вас посмотреть, когда вы в школе учились.
— Я была дурой-двоечницей, — равнодушно сообщила она. — Потом, к счастью, взялась за ум. Будет неплохо, если и Таня сделает то же самое.
Они миновали ещё несколько кварталов с пятиэтажками, затем пересекли частный сектор. Знакомая дорога вела к лесополосе через поле. Постройки больше не загораживали обзор — и впереди, в сотне метров, Роберт увидел Таню.
— Куда она направляется, как считаете? — спросила Ирина. — В санаторий?
— Да, скорее всего. Хотя погодите…
— Что?
— Сейчас вдруг вспомнилось… У нас в школе недавно был педсовет… И кто-то из учителей обмолвился в шутку, что путь к санаторию — мимо ведьмы…
— Почему вы мне не сказали сразу?
— Ну объясняю же — вспомнил только что! Я не робот…
Она посмотрела на него жёстко и без всякой приязни:
— Вы, кажется, не слишком серьёзно отнеслись к тем вопросам, которые я до этого задавала. Значит, придётся спрашивать по-другому.
Ирина извлекла из кармана тонкий пластиковый цилиндрик. Роберт сначала принял его за фломастер, но тут же понял свою ошибку — под колпачком блеснула игла.
— Дайте руку, Роберт Александрович.
— Зачем?
— Подстегну вашу память, раз она у вас так плохо работает.
— Слушайте, Ирина Васильевна, это уже перебор, по-моему…
— Вы отказываетесь выполнить законное требование Службы контроля?
«Коза ты бешеная», — мысленно констатировал он и протянул ей руку. Она уколола его в предплечье и предупредила:
— Будут неприятные ощущения.
Стерва не соврала. Боль от укола, пройдя по телу, отозвалась под черепной коробкой. В мозг будто впился ледяной острейший крючок — и потянул из памяти что-то вёрткое, колючее, неподатливое. Какую-то рыбу-мысль, которая пыталась сорваться, и от этого становилось ещё больнее…
