— Прежде всего, хочу поблагодарить тех, кто подошёл к работе серьёзно. Свои пятёрки вы, конечно, получите. По содержанию поговорим отдельно, чуть позже. Ну а те, кто предпочёл подурачиться, останутся пока без оценок, как я и обещал. Разве что тройку с минусом могу подарить великому живописцу, который изобразил мне единорога, какающего радугой.
Один из парней, чьё имя до сих пор не запомнилось, хмыкнул с некоторым смущением. Роберт продолжил:
— Ладно, с творческой работой мы поэкспериментировали. Теперь давайте посмотрим, как вы справитесь со стандартной школьной программой…
Урок тянулся долго и нудно. Когда он всё-таки завершился, Роберт попросил остаться всех «сказочников» и Таню. Прикрыл дверь и, вернувшись за стол, спросил:
— Все понимают, о чём пойдёт разговор? Или нужно вслух объявить?
— Не нужно, — ответил за всех Никита. — Мы между собой уже обсуждали. Какая-то хрень творится, Роберт Александрович, извините за выражение.
— Можешь конкретизировать? Я должен понять, все ли испытали одно и то же.
— То, о чём мы писали, существует по-настоящему. Причём оно не сейчас возникло, а было уже давно. Не знаю даже, как объяснить… Мы там жили, в этих мирах, но не догадывались. И только теперь, когда сочинения сдали, поняли…
— Как вы это сделали, Роберт Александрович? — тихо спросил Антон.
— Я этого не делал. Во всяком случае, не планировал. Задал работу, чтобы проверить, как вы умеете письменно рассуждать. Никаких других целей я не преследовал, даю слово. Но меня начало затягивать в ваши тексты…
Таня зябко поёжилась, хотя в помещении было жарко, и проговорила:
— Хорошо, что я ничего не стала писать. Просто лень было. Зато Катюха мне потом рассказала, как у неё там… Ужас какой-то…
— Да, Катя, — пробурчал Роберт, — мирок у тебя получился жутенький, особенно для мужчин. Хотя вряд ли ты, конечно, хотела именно этого…
— Я просто выпендривалась, — сказала она бесцветно. — То есть я правда думаю, что женщины должны решать больше. Но не до такой степени…
— Мы в твоём мире, кстати, так и не встретились. Чем ты там занята?
— Учусь в интернате. Там никого с Усть-Кумска, кроме меня. Из ровесниц, по крайней мере. А Таньки там вообще нету, насколько я поняла…
Катя запнулась, всхлипнула. Таня сочувственно погладила её по плечу:
— Всё, Кать, не переживай… Это вообще ничего не значит! Я здесь, живая-здоровая, всё будет хорошо… Сейчас пойдём с тобой, успокоишься…
— Да, девочки, — сказал Роберт, — идите. Ты тоже, Оля. Потом договорим, если что.
