Кейбл все еще сомневался:
– Тогда зачем он сказал, чтоб забрали передатчик?
– Затем, чтобы он не смог отправить сообщение, когда Квидак его охомутает, – ответил Дрейк. – Чем больше народа кругом, тем легче Квидаку делать свое дело. Будь у него передатчик, он бы в эту самую минуту уже вопил о помощи.
– Да, так оно вроде и выходит, – безнадежно признал Кейбл. – Но, черт побери, самим-то нам со всем этим не справиться.
– Придется справляться. Если Квидаку удастся нас захватить, а потом выбраться с острова – конец Земле-матушке. Крышка. Никаких тебе всемирных войн, ни водородных бомб с радиоактивными осадками, ни героических группок сопротивления. Все и вся превратится в составляющие этого квидачьего сообщества.
– Так или иначе, а помощь нам нужна, – стоял на своем Кейбл. – Мы здесь одни, от всех отрезаны. Допустим, мы предупредим, чтобы корабль не подходил к берегу…
– Не выйдет, – отрезал Дрейк. – К тому же если б и захотели, мы все равно не сможем просить о помощи.
– Почему?
– Потому что передатчик не работает. Ты говорил в бездействующий микрофон.
– А принимает нормально, – возразил Кейбл.
Дрейк проверил, все ли включено.
– Приемник в порядке. Но, видимо, где-то что-то разъединилось, когда мы вытаскивали рацию с корабля. На передачу она не работает.
Кейбл несколько раз щелкнул по мертвому микрофону и положил его на место.
Все столпились вокруг приемника, следя за партией между рабаульцем и плантатором с Бугенвиля.
– Пешка c4.
– Пешка e6.
– Конь c3.
Неожиданно отрывистой очередью затрещали помехи, сошли на нет, потом снова помехи тремя отчетливыми очередями.
– Как ты думаешь, что это? – спросил Соренсен.
Дрейк пожал плечами:
– Может быть все, что угодно. Собирается шторм и…
Он не закончил фразы. Стоя у открытой двери, он заметил, что, едва начались помехи, райская птица камнем упала вниз и пронеслась над лагерем. Когда же она вернулась на высоту и возобновила свое медленное кружение, помехи прекратились.
– Любопытно, – сказал он. – Ты видел, Билл? Как только снова пошли помехи, птица сразу снизилась.
– Видел, – ответил Соренсен. – Думаешь, это не случайно?
– Не знаю. Нужно проверить.
Дрейк вытащил бинокль, прибавил в динамике звук и вышел из сарая понаблюдать за джунглями. Он ждал, прислушиваясь к разговору шахматистов, который происходил за три-четыре сотни миль от острова:
– Ну, давай ходи!
– Дай же подумать минуту.
– Минуту! Слушай, я не собираюсь всю ночь торчать перед этим треклятым передатчиком. Ходи…
